Франция, г. Помар. Пять лет назад
И ни при каких обстоятельствах язык не повернулся бы назвать Аньес старухой, хотя Ольгина свекровь была дамой пожилой, даже очень пожилой.
Худощавая, для обычной мелкотравчатой француженки довольно высокая, с идеальной осанкой. Наблюдая за тем, как она движется, как сидит, Ольга вспоминала советских балерин. Ее всегда поражала эта удивительная способность Аньес держать спину прямо – никакой возрастной сутулости, которую не скроет даже безупречно подобранный туалет. Узкая юбка, мягкий вязаный кардиган, нитка жемчуга, блузка с высоким воротом или шелковое кашне под цвет глаз. А глаза голубые, ничуть не поблекшие, внимательные, цепкие, с паутинкой морщин вокруг них, они будто бы не возраст подчеркивают, а статус. Ну и, конечно, роскошные, слегка вьющиеся седые волосы, постриженные по моде. Редкий тип лица, который не портит старость. Вот она, порода, голубая кровь. Никакие революции и коммуны ее не забьют. Филипп был очень похож на мать, а Денис – на Филиппа.
Впервые Ольга увидела Аньес, когда родился Денис. На ее вопрос, почему не раньше, Филипп уклончиво отвечал, что у него с maman «непростые отношения». Другим родственникам из ныне живущих Ольгу, кстати, тоже не представили, ограничились могилами на кладбище Пер-Лашез. Итак, свекровь приехала в Париж посмотреть на единственного внука. Накануне Ольга немного дрейфила. Редкая невестка не робеет перед встречей со свекровью. И когда Аньес как олицетворение всей аристократической Франции переступила порог их жилища, Ольга совсем растерялась. Но стоило свекрови произнести слова приветствия и улыбнуться, как тотчас какое-то внутреннее женское чутье подсказало Ольге, что Аньес ей не враг. Чувство это окрепло, когда она увидела ее, склоненную над кроваткой, где, безмятежно посасывая палец, спал Денис. На французский манер Денни, имя, данное внуку, свекровь, как ни странно, одобрила. Оказалось, он был не первым среди Помаров, кто носил имя небесного покровителя французских монархов.
– Comme il est beau. Comme il ressemble ‘a…[21] – Ольга так и не услышала, на кого похож Денис, – Аньес говорила довольно тихо, но в голосе ее звучали и гордость, и радость, и еще какое-то умиротворение. Будто бы она хотела сказать: «Вот мой наследник, теперь я могу спокойно умереть».
Несмотря на Ольгины протесты – у них дома имелась весьма комфортная комната для гостей, – свекровь остановилась в гостинице (Ольге это сразу показалось странным, но выяснять почему было неловко). Однако каждый день из той недели, что Аньес провела в Париже, она приходила к ним и по нескольку часов общалась с внуком. Появлялась она ровно в два – первую половину дня графиня посвящала друзьям, родственникам, с которыми давно не виделась, в соответствии с традицией.
«Светские новости за чашкой кофе, сигарета где-нибудь на аллеях Тюильри, поцелуйные обряды под марципановое печенье или Coup de champagne с тарталеткой». – Филипп не без иронии рассказывал о привычках матери.
Ольгу поражала невероятная пунктуальность свекрови – она ни разу не опоздала к заранее определенным двум часам дня. По ней можно было засекать время.
