Щелчок. Глухой, но несомненный – кто-то наступил на сучок? Или что?
– Кто здесь? – поинтересовалась Лас. Кинжала с собой нет. Ну конечно, зачем бы он ей?
Смех. Глухой, но несомненный.
Рука Тесан стала ледяной.
– Это она! – прошептала девушка. Жар, блеск в глазах… всё это прошло во мгновение ока. – Няня! Бежим, это она!
Ты не осмелилась прийти.Я сама пришла к тебе.
Тесан зажала уши ладонями.
Силуэт – впереди. Лас молча схватила Тесан за руку, быстрым шагом пошла прочь. К дороге, она вон там. Там не будет ни леса, ничего такого, там пройдут все наваждения.
Силуэт прямо перед ними. Откуда?! Они же шли в сторону.
Ты не справишься.Пусти меня.
Знакомый голос. Настолько знакомый, что Лас едва не закричала сама. Прочь! Уйди, сгинь, ты никто, тебя больше нет!
– Туда! – она сохраняла самообладание. Схватила внучку за руку, махнула рукой. – Туда, быстро!
Ни телефона с собой, ни оружия. Повеселились, нет слов. Кто это тут? Почему Тесан так испугана?
Они натолкнулись на неё – на бегу. Она возникла из пелены тумана неожиданно, Лас едва избежала столкновения. И успела заметить, как вскрикнула, всплеснула руками Тесан – и рухнула навзничь.
У существа, которая стояла перед ней, не было лица. Оно походило на человека – облачено в саван, вместо лица – провал, чёрное отверстие в никуда. Запах земли и сырости.
Оно протянуло руки – когтистые, длинные; не руки, а лапы.
Ты моя.Вы обе мои.
На этот раз всё случилось почти мгновенно. Лас успела лишь ощутить жар, выплеснувшийся из солнечного сплетения. И сразу же провалилась в пустоту.
– Няня! – Лас ощутила, что её легонько бьют по щекам. – Няня, очнись! Лас!
Тесан. Перепачканная в земле, бледная. Острый запах страха.
Лас приподнялась на локтях. Туман отползал – возвращался назад, в лес, в чащу. Как такое возможно?
– Что случилось?
– Не знаю. Я потеряла сознание, – Тесан помогла ей подняться. И понемногу успокаивалась. – Смотри! – Тесан обвела всё вокруг, глаза широко раскрыты.
Всё мертво. Трава пожухла, кусты высохли, и деревья вокруг также сухие – ни листочка, серый ствол, ссыпавшаяся кора. И обрывки, мелкие обрывки чего-то белого под ногами. Тесан нагнулась, подняла один. Вскрикнула, отбросила прочь. Лас наклонилась, подняла другой. Обрывок ткани. Пахнет сыростью и землёй. Мерзость какая! Лас отбросила его, вытерла руки о тефан.
– Саван! Няня, это её саван! Она была здесь! Но…
Лас сама хотела задать этот вопрос. Но что случилось, почему саван разодран на клочки?
– Бежим, – указала Тесан. – Домой! Мне страшно, няня!
И они побежали – со всех ног.
– Нужно вымыться, – Лас посмотрела на себя, на Тесан. Вот уж уделались так уделались. – Только бабушку лучше не тревожить.
– Идём ко мне, – указала Тесан. – Какая гадость! О Море, что это было?!
– Тихо, – Лас сжала её плечо. – Идём. Не будем никого будить.
Они оттирались – и сами, и друг дружку – в душе долго-долго. Лас заметила «кошачий траур» под своими ногтями. Земля. И что-то ещё, какая-то грязь. Мерзость! Не сразу удалось отмыть, убрать, справиться.
Они уселись на пол, прямо в кабинке, вода лила сверху, а они сидели, тяжело дыша, смотрели друг дружке в глаза и молчали.
– Всё, – Лас поднялась, выключила душ. – Найди мне какую-нибудь одежду. А это всё – указала на ворох грязной одежды – сейчас же в стирку.
Тесан кивнула и потянулась а полотенцем. Руки её больше не дрожали.
Пять утра. Через час Вейс проснётся.
