Он потащил ее через холл, к двери библиотеки, открыл дверь, втолкнул жену внутрь. Она вбежала, сдавленно плача, стала качать головой, словно в припадке. Лорд Говард закрыл обе двери, подвинул на середину кабинета стул и одним движением усадил ее на него:
– Ребенка, сударыня? Дозвольте мне, матушка, спросить, какого ребенка вы ждете три месяца, если я не был в вашей спальне полгода? Вы спятили? Это ваша меланхолия так пагубно на вас влияет?
– Прекратите, сударь! – она и сжала ладонями голову. – Прекратите тиранить меня! Вы убиваете меня жестокостью своею! Убиваете! Я была у доктора, я не безумна! Он говорит, я во всем здорова. Я ношу ребенка, он уверил меня в положении моем!
– Ребенок не мой! Это ясно и дураку. Вы изменили мне? Я не богохульник, сударыня, чтобы признать вас за непорочно зачавшую! – лорд Говард схватил жену за плечи и встряхнул. – В глаза мне смотреть! В Глаза смотреть, женщина! Чей ребенок, от кого он?
– Не буду сказывать, ничего от меня не узнаете! – Фрэнсис даже не рыдала, а ревела, как раненый зверь.
– Не будете сказывать? – лорд Говард оттолкнул ее так, что она откинулась на спинку стула. Он метался между камином и столом, размахивая руками. – А в суде за разврат и прелюбодеяние тоже не будете сказывать? Зная дела матушки вашей, кто же удивится, что у нее такая дочь! Меня и без суда с вами разведут, сударыня, как глупца, связавшегося со шлюхой!
– Господи Боже, помилуй! – Фрэнсис упала со стулаа на колени и на четвереньках поползла к мужу, обхватила его ноги руками, подняла лицо и сдавленно вымолвила. – Прощения вашего прошу, Чарльз! Я признаюсь вам, во всем признаюсь! Только прощение дайте.
Чарльз Говард-младший схватил ее за руку, рывком поднял на ноги и зашипел прямо в лицо:
– Не плакать! Убрать слезы! Дышать! И сказывать мне все, если хотите остаться моей женой хотя бы еще день. Чей ребенок? От кого вы понесли, сударыня?
– От Перси, – она продолжала обнимать руками его ноги и рыдать. – Мой ребенок от Перси. Это юноша в Брэмптон Брайан Холле. Помощник управляющего графа.
– Как вы сделали мне измену? Вы лежали там в меланхолии и при вас была Марта, сударыня, – Чарльз Говард-младший был потрясен. – Помощник управляющего! Даже не сам управляющий, а мальчик на побегушках! Вы умом повредились, сударыня? Как вы смогли сделать измену в чужом доме, полном людей?
– Не знаю, – взгляд леди Фрэнсис застыл, она не могла даже пошевелиться. – В комнате была духота. Я не имела сил там больше быть. Я пошла на улицу и встретила его. У него свое жилье, не в доме.
– Духота, – повторил за ней Чарльз в полном изумлении. – Воля ваша, сударыня, пусть будет духота. Послушайте меня теперь и не думайте, что я вас простил и смирился. Вы скажете Генри, где живет ваш доктор, и Генри приведет его сюда для свидетельства вашего положения и убеждения сохранить его в тайне. Соберите свои вещи для поездки. Возьмите все свои деньги. На рассвете вы, сударыня, а также я, Генри Смит, Марта и мой поверенный убываем в Брэмптон Брайан Холл для выяснения всего этого дела и принятия мер, чтобы никто ничего не узнал. Я не жестокий тиран и не буду вас бить, хоть и следовало бы начать воспитание ваше с битья, но не мне, а вашему отцу. Вы исповедаетесь мне в грехе вашем, и тогда я решу, как наказать вас. Вам так понятно, сударыня?
Она отпустила его ноги, подняла глаза и кивнула. Чарльз увидел, что губы ее искусаны до крови, глаза красные от слез и бессонницы, кожа бледная, как у покойницы.
