– Ни в каких. Мы о них долго не слышали после их отъезда. Они на другой год не приехали по приглашению отца, а потом уж и отец их не приглашал. Дядя Томас сказывал, что они как покинули Брэмптон Брайан Холл тем летом, так явились к четвертому баронету Чарльтону, оставшись без крыши над головой, а этот гнусный старик их выгнал. Дальше они где-то бедствовали, с года два назад совсем обнищали и отец с кузиной приютили их. Отец взял Перси помощником управляющего, а кузина вдову и Кэтрин, сестру Перси. Теперь мать Перси живет у моей кузины Элизабет, виконтессы Веймут, на правах бедной родственницы, помогает по хозяйству. А сестра Перси все дни возится с детьми Элизабет. Кузина платит ей, немного больше, чем прислуге, но обращается деликатно, как с родней. Джонсону, нашему управляющему не нужен был помощник, он сперва подумал, что его подсиживают ради родственника. Отец его разубедил. Мол, как мальчишке тягаться с Джонсоном, и разве было бы разумно графу имение свое доверить ребенку и через такое легкомыслие разорить. Джонсон затем сдружился с Перси, они везде вместе ходят, тот обучает его делам, чтобы он набрался опыта и смог потом устроиться управляющим в какое-нибудь поместье. Для отца это не обременительно. Сама я почти не вижу Перси. Он все время в полях, садах, занимается скотом, торчит на конюшне. За два года я говорила с ним не больше трех раз. Он тихий и застенчивый, никогда не смотрит в глаза.
– Правда? – лорд Говард усмехнулся. – Тогда ты изумишься, милая моя. Этот твой родственник, будь он неладен, наставил мне рога в то время, пока мы гостили у тебя в январе. Теперь Фрэнсис носит его ребенка.
– Что? – Сьюзен была потрясена. – Как это возможно? Перси живет в домике садовника, он не бывает в Холле, а твоя жена не показывалась на улицу всю неделю. Как они проделали это?
– Хотелось бы мне это знать точно, – лорд Говард вздохнул. – Жена говорит, что ей стало тошно от растопленного камина той ночью, когда я пришел к тебе в январе. Марта заснула, так она встала, наделась плащ Марты и решила прогуляться. Вышла из дома, побродила по парку, увидела свет в доме садовника, постучала. Он принял ее за служанку. Говорит, она смотрела, как этот Перси мастерил какие-то инструменты, и кто там кого соблазнил, я до конца не выяснил. У него в доме кровать на втором этаже, там они и согрешили. Представляешь, она сбегала к нему три ночи подряд до тех пор, пока мы не уехали.
– Господи, – Сьюзен прикрыла рот ладонью. – Ты не шутишь, Чарльз? Когда она тебе открылась?
– Шесть дней назад. Как у нее был выкидыш в том году, я к ней ночью с той поры не приходил, – лорд Говард продолжать сжимать пальцы возлюбленной, время от времени лаская ее ладонь. – Эта безумная намеревалась сбежать в Шотландию к своей подруге, чтобы там тайно родить. Якобы та в письме пригласила ее пожить. Фрэнсис уговаривала меня поехать с ней. Детская хитрость, ей Богу. Мол, поехали вместе, а если не хочешь, оставайся в Лондоне, я могу пожить в Шотландии одна. Я сразу почуял подвох и вытащил из нее правду за минуту. Как же она рыдала, бросившись передо мной на колени, я едва не пообещал ей признать плод ее греха своим ребенком. Но это, конечно, невозможно. Вдруг родится сын, я не могу узаконить наследником бастарда, хотя бы из уважения к отцу.
– Разумеется, – Сьюзен вздохнула. – Как все немыслимо. Что же нам теперь делать? Ты меня просто убил этими новостями. И как она держится? Что с Перси? Он знает?
