Рядом с ним почти всегда находились два крепких коренастых молодца по имени Белый и Чёрный, что соответствовало цвету их цилиндров на голове. Они были не только его охраной, но и тайными агентами городской власти, хотя ни для кого это давно уже не было секретом. Всё, что бы ни случилось в городе и его окрестностях, в любом доме и на любой улице, с каждым жителем или животным, днём или ночью, – тут же передавалось в Ратушу устным или письменным доносом. Говорили охранники редко, чаще молчали, а если и открывали рот, то не утруждали себя длинными фразами. В основном, употребляли два междометия: «у-уу» и «угуу». Они-то и привели на площадь «отца города».
– Всем разойтись! – приказали они горожанам и, пригрозив толпе кулаком, вбежали в гостиницу следом за мэром.
Навстречу им с несмываемой улыбкой уже спешил Гостинщик:
– Какое счастье видеть вас в моем скромном заведении! – закатил он в восторге глаза.
– Допоёшь потом! – прервал его мэр. – Где они?!
– Кто?! – опешил Гостинщик.
– Скрипач и его сообщник! Хоть бы проверил, кого поселяешь…
– Они за-а-автракают… – втянул голову в плечи хозяин гостиницы, с ужасом осознавая, что сделал что-то не так.
– В тюрьме их накормят! – заорал мэр.
– Ва-ва-ваше превосходительство! – заныл Гостинщик, ни жив, ни мёртв. – Не знал, что они – преступники! Больные, знаете ли, глаза. Нервная работа! Просмотрел!
– Веди! – зарычал на него хозяин города, и тут же отдал приказ тайным агентам: – Достать оружие! Бандиты могут быть вооружены!
Чёрный и Белый вытащили из потайных карманов по огромному револьверу.
Бесшумно поднявшись на второй этаж, защитники городского спокойствия остановились у двери, указанной Гостинщиком, мэр властно постучал.
– Что нужно? – донесся голос Снегиря из комнаты.
Гостинщик растерянно взглянул на «отца города» – тот жестом велел ему отозваться.
– Это я… – проблеял хозяин. – Я вам… м-м-м… молочка принес… э-э-э… с кофе.
Задвижка щёлкнула, и агенты тут же ворвались в номер. Не успели музыканты охнуть, как их уже обыскали с ног до головы, однако оружия у подозреваемых не обнаружили.
– Кто такие?! – грозно навис над ними мэр.
– Бродячие музыканты, – бесстрашно ответил певец.
– Бродяги, значит!
– У-уу! – угрожающе протянул Белый.
– Угуу! – констатировал Чёрный.
– Мы не бродяги! – повторил Снегирь с достоинством.
– А паспорта у вас есть? – строго спросил мэр.
– Это ещё зачем? – удивился Антон.
– Чтобы удостовериться, – нравоучительно изрёк мэр, – что вы именно те, за кого себя выдаёте.
– Что значит: «выдаём»?! – возмутился Снегирь. – Во-первых, мы никогда никого не выдавали, а во-вторых: все видели, что играл он сам! – он кивнул на Антона и уточнил: – Причём, совершенно бесплатно!
– У-ууу! – недоумённо подняли брови тайные агенты.
– Ну, почти… – сказал Снегирь. – Вообще-то мы оставляем себе горсть монет на ночлег и ужин.
– Хорош ужин! – усмехнулся мэр, выразительно тряхнув полной шляпой Снегиря.
– Это не наши деньги, ваша милость, – ответил Антон. – Мы их отдаём в детские приюты. Я сам вырос в таком.
– У-уу, ненормальные! – сказал Белый.
– Угуу, сумасшедшие! – согласился с ним Чёрный.
– Чокнутые! – вытер пот со лба Гостинщик, не отрывая алчного взгляда от шляпы.
– Безумцы! – осуждающе подытожил мэр и тут же приказал агентам: – Деньги конфисковать в городскую казну! Они им больше не понадобятся.
– Чего же мы такого натворили? – поинтересовался Снегирь.
