В кабинете, куда меня препроводили, я оказался один. Песков с извинениями забрал свою шинель и удалился. Дверь запирать не стал – продемонстрировал уважение и доверие.
Я откинулся на спинку стула, зевнул. Два стула и небольшой столик стояли посреди практически пустого кабинета. У одной из стен стоял шкаф, забитый пухлыми картонными папками. Рядом со шкафом висела чёрная доска, на которой мелом было написано:
«Настоящiя мужчинъ всѣгда дѣржатъ своё слово».
Я улыбнулся краем рта. Нет такой мудрости, которую нельзя было бы использовать в качестве гнусного инструмента для манипуляций.
Открылась дверь, вернулся Песков с чашкой кофе на блюдечке. Поставил передо мной.
– С сахаром? – спросил я.
– Без, – осклабился Ашот. – Обижаете, господин Барятинский, мы тут не спустя рукава работаем-с.
Я с уважением кивнул, пригубил кофе. Приятно оказаться в руках профессионалов. Если они ещё и завтрак состряпают под мои запросы – спрошу, нет ли в этом славном заведении вакансий.
– Итак-с, господин Барятинский. – Песков вытащил из шкафа одну папку, посмотрел на неё, кивнул и вернулся к столу. – Позвольте осведомиться: что вы в такой поздний час делали на заброшенном заводе?
– Гулял, – сказал я, рассеянно глядя на Пескова через клубы поднимающегося от чашки пара. – Достопримечательностями любовался.
– Вот как? – улыбнулся Песков. – Достопримечательностями-с? В Чёрном-то городе?
– Мои вкусы весьма специфичны, – пожал я плечами, в душе наслаждаясь сценой.
Что самое интересное, я не солгал. И вправду проник на завод исключительно с целью осмотра.
Песков раскрыл папку, держа её так, чтобы я не видел. Пошелестел бумагами.
– Да пустые они, – вздохнул я.
– Простите-с? – вскинул на меня очи Песков.
– Бумажки в вашей папке – пустые, – пояснил я. – Ну, или черновиков натолкали. Можно подумать, у вас дела просто так в незапертом кабинете хранятся… Ладно. Давайте так: я скажу вашему начальству, что вы на меня произвели неизгладимое впечатление, а вы побыстрее перейдёте к сути. К семи часам утра мне нужно вернуться в Академию. – Тут я посмотрел в окно и поморщился. Небо светлело. Шансы успеть к подъёму таяли на глазах. Закончил: – Ну или хотя бы позвонить в ректорат.
– Всем, кому нужно, позвонят-с, не волнуйтесь. – Песков, явно погрустнев, захлопнул папку и отодвинул на край стола. Прищурившись, уставился на меня. – Мы давно за вами приглядываем, господин Барятинский. Башню изволили разрушить на территории Царского Села. На другой день – странная история с пожаром в театре. Теперь вот – завод.
– А про загадочное ДТП на трассе вы не догадались?
– Дэ-тэ… Что, простите? – обалдел Песков.
– Ну, там, где грузовик был всмятку. А за рулем сидел голем, сделанный из смолы… Убить меня пытаются, уважаемый Ашот Песков. Давно и настойчиво.
– Вот как? И кто же-с? – подался вперёд Ашот.
– Думал, может, вы мне скажете, – пожал плечами я. – Вообще, грешил на не безызвестного вам Всеволода Аркадьевича Белозерова. Однако Белозерова вы забрали, а завод – взорвался. Подозреваемый у вас, часом, не сбежал? Это бы многое объяснило.
– При всём моём уважении-с, – криво усмехнулся Ашот, – относительно Белозерова – закрытая информация.
– Ну, значит, и мне больше сказать нечего, – пожал я плечами. – Гулял. Из любопытства забрался на территорию завода. Раздался взрыв. Я чудом уцелел.
– Может, подскажете, чем был спровоцирован этот взрыв?
