Что-то мне подсказывало, что у Алиски к этим самым гмурам есть не одна претензия.
У меня же к ним был вполне естественный интерес. Ладно там ещё, в самой культурной столице, несмотря на все колдунства, не придумали, как от крыс избавиться. Нет достаточно хорошей отравы, плохо работает дератизация, местные домоправители, несмотря на торжество прогресса, просто ещё не сумели наладить работу. В конце концов, против лично Катька Менделеева и мелкие разносчицы чумы под её личной защитой, черти бы со всеми ними. Но гмуры?
На моей памяти человек завсегда спешил изжить ближнего своего, кто хоть в чём-то, да отстаёт в развитии, технологиях, да бог весть по каким ещё сверх важным причинам. Но гмуры-то и вовсе какие-то подземные гоблины, прекрасно чующие себя в туннелях хер знает какой длины и прямо под городом. И их не истребляют, не трогают, позволяют жить себе вдосталь и вдоволь, позволяя нападать на забредающих в их покои людей?
Да уж, явись сюда не я, а работник Рен-ТВ – так обкончался бы от радости. Шутка ли – целый подземный город хрен знает кого! Это ж сколько мифологических спекуляций можно наворотить?
Я почти чуял торжество духа от одного только осознания того, что мы спускаемся в самый настоящий Клондайк для жадного до денег лопухов дельца. Подземные жители – после такого хоть людей-кротов лепи, хоть вымершую расу великанов…
Подобное у меня в голове не укладывалось, а потому требовало хоть каких, а ответов.
– Эти гмуры… – я облизнул губы, пытаясь выстроить свой вопрос. Будто чуял, что спроси я ещё раз, что это за твари, Алиска повторит сакраментальное даже не задумываясь. – Что это за чудовища вообще такие?
Майка боязливо поёжилась от моего вопроса – видимо, у неё тоже есть что вспомнить и, судя по всему, не очень-то и приятное.
– Ибрагим нам с тобой про них раньше сказки читал. Алиска их слушать не любила, а мы смеялись над ней: мол, такая ловкая и сильная, а боится.
Я бросил взгляд на хвостатую. Упрекать за детские страхи я её не собирался. Словно не слушавшая нас лисица брела впереди, едва ли не бок о бок с Кондратьичем. Майка продолжила.
– А потом одного из них мы увидели в цирке. Было потешно. До тех пор, пока эта тварь не накинулась на какого-то мальчишку в первых рядах. Мне это в кошмарах после долгое время ещё снилось. Боялась ложится в кровать – всё казалось, что вот-вот выскочит эта образина из под кровати и схватит меня за ноги…
Я её приобнял, она ответила на объятия, не отстранилась. Ей хотелось чувствовать себя хоть чуточку, но защищённой. Не виноват же я, что ей безопасно лишь когда я рядом?
В спину нас сверлила Катька – я не знал, но подозревал, что в её голове роятся пошлости. И относительно того, что следует сделать с Тармаевой, и относительно того, что мне надобно сотворить с ней самой.
Алиска тоже нет-нет, да и бросала взгляд через плечо, дула губки – ей хотелось, чтобы её я тоже присвоил себе.
И защитил.
Алиска всякий раз спешила раскрыться передо мной в новом, чарующем свете. Кто бы мог подумать, что ранимее всех остальных окажется именно та, при первом взгляде на которую никому и в голову не взбредёт, что ей нужна защита.
Шутка, родившаяся из ситуации так и просилась на язык. Не хватало ещё Кондратьичу захотеть поиграть в обнимашки! К счастью, старый солдат был куда как серьёзней всех нас остальных.
Выдохнул, покачал головой.
– Гмуры не просто подземные жители. Эти истинные обитатели этих земель. Их можно было бы изгнать, истребить, повывести. Поработить, в конце концов.
