Эти двести шагов стали самыми долгими в жизни Непоседы, да и его друзей тоже. Плечом к плечу они медленно отступали, каждую секунду ожидая нападения, но, видимо, волков и правда смутил их предыдущий пыл. И лишь когда друзья оказались по колено в воде, несколько самых смелых хищников сорвались с места, но нашли свой конец от мечей Лилле и Келли и топора Варэка.
– Холодно, – вздрогнув, произнёс тяжело опирающийся на палку Келчи. – Долго нам ещё ждать?
– Не знаю, – честно ответил на его вопрос Варэк, не спуская глаз со злобно воющих зверей на берегу.
Переплыть реку мальчикам Миртару – двоим больным и одному калеке – было нереально, но девочка Миртару могла попробовать. Варэк сказал ей об этом, и она спросила, правда ли он так плохо о ней думает.
– Или вместе спасёмся, или вместе умрём! И, пока мы ещё живы, Варэк, ты должен знать кое-что важное. Я тебя…. Варэк, я тебя… едва ли не с первой нашей встречи, прошу, не удивляйся, я умею притворяться, не выдавать своих чувств… Так вот, я тебя…
Но договорить Келли не успела. Волки засуетились, а потом стали прыгать в реку, но не за добычей, а спасая свои шкуры.
– Степь всё-таки полыхнула! Много позже, но полыхнула!
– кашляя от дыма, закричал Варэк.
Через несколько минут, словно просо из прохудившегося мешка, с берега посыпались самые разные звери, от зайцев до туров, а все, кто не успел этого сделать, нашли свою погибель в стремительно разрастающемся пламени.
Варэк и его друзья не задохнулись в дыму, потому что мочили платки и закрывали ими рты и носы. Не оказались задавленными или потопленными обезумевшим от страха зверьём – здесь им просто повезло. Они сумели дотянуть до момента, когда можно было вернуться на берег. Уже занялась заря, и дети Миртару воочию увидели, как страшен бывает степной пожар.
Всё пространство вокруг превратилось в гигантское пепелище. То тут, то там они натыкались на обугленные тела животных, но поразили их не погибшие, а один выживший – обгорелый детёныш антилопы на нескладных ногах.
Убедившись, что выходить зверёнка невозможно, Келли одним движением меча прекратила его страдания. И, обратив задумчивое лицо к подымающемуся солнцу, надолго замолчала.
– Что ты мне хотела сказать там, на реке? – спросил, когда стало совсем светло, Варэк.
– Извини, потом. Сейчас – не могу.
Ещё немного помолчав, Келли добавила, что они все обязаны сегодня жизнью Варэку. Что он лучший лидер команды, чем она.
Варэк хотел возразить, напомнить, что Келли в одиночку отбивала первые атаки, пока парни лежали пластом, но девочка приложила палец к его губам.
– Ничего не говори, просто слушай. Ты настоящий герой. Я благодарна тебе. Но… сам посмотри.
Девушка обвела рукой пепелище. Варэк опустил голову.
– Я обычная девочка. И только ещё набираюсь жизненного опыта, впрочем, как и все мы. Поэтому не знаю, можно ли было спастись иначе, и даже не знаю, есть ли у меня право задавать тебе такие вопросы. Но я знаю: то, что произошло, ужасно. И каждый из нас несёт за это свою вину.
Огонь уничтожил первый Крум этого Миртару. Но Келли придумала новый. И, в этот раз, никто не спорил, ни с содержанием Крума, ни с тем, имеет ли право девушка его ставить.
Обгорелое дерево не всегда мёртвое. Придёт срок и этот ствол покроется новой корой и осчастливит одинокого путника тенью под зелёной кроной. И будет жаль, если он не будет ничего знать о традициях Миртару и языке людей, его придумавших. Не поймёт, зачем кто-то повесил обгорелый плащ на ветки, и не сложит прорези в форме букв в слова:
