Сделав всего несколько шагов, я оказалась у камня с надписью «Сильвия». Когда я увидела его впервые, то очень испугалась. Но сейчас я знаю, что под этим камнем лежит старая собака Акселя. Это собаку он назвал Сильвией – наверное, чтобы она напоминала ему о девушке, встреченной им в молодости. И там, возле камня Сильвии, я обнаружила, что кое-что изменилось. Здесь кто-то побывал. Рядом с камнем Сильвии виднелся коричневый прямоугольник голой земли, выделявшийся среди нежных зеленых побегов. Совсем не похожий на кочки вокруг, покрытые желтой прошлогодней травой. Кто-то копал яму, именно в этом месте и не так давно. А что, если это Месина? А что, если третья часть, какая бы она там ни была, уже исчезла?
Тут я почувствовала себя совсем глупой. Что я, собственно говоря, ищу? Я вернулась к остаткам старого дома и уселась на каменную ступень. Видать, меня обманули, как обычно. Скоро появится Месина с третьей частью и потребует у меня астролябию. И что мне тогда делать?
Через пару минут в кармане отчетливо завибрировало. Но это, разумеется, была не астролябия, а сообщение от мамы на мобильник.
«Где ты? Маффины ждут», – писала она. Я послала в ответ большой палец.
И двинула домой.
Когда я вернулась из леса, мама с папой сидели на диване в гостиной, и мама крикнула мне, чтобы я шла быстрее, пока маффины не кончились.
– Кстати, где ты была? – спросила она из комнаты, когда я была еще в прихожей.
– Я просто… просто встретилась у школы с Санной, – проговорила я. – Она забыла у меня в рюкзаке свой пенал.
Плохая отговорка. И – NB![1] – я терпеть не могу лгать. Просто мама всегда и обо всем спрашивает, так что иногда приходится. Она непременно бы Встревожилась, скажи я ей, что ходила в лес одна. А если бы я еще и призналась, что в одиночестве хотела опробовать в лесу мистическую астролябию, ее Тревоге не было бы пределов.
– Я сейчас! – крикнула я папе и маме в гостиной. Быстро поднялась наверх и спрятала астролябию в папке со старыми нотами. Когда я спустилась в гостиную, мама как раз что-то рассказывала папе.
– Статическое электричество, – говорила мама. – Оно, конечно же, безопасно, но очень неприятная штука. Подумать только – получить удар током, когда вынимаешь почту из ящика.
– Вы о чем? – спросила я, рухнула на диван и взяла с блюда пирожное. – Как? – воскликнула я в следующую секунду, увидев, что папа тоже поглощает маффины. – Ты же не ешь сахара – или как?
– Они без сахара, – с довольным видом ответил папа. – Сусси сделала их с медом.
Он бросил на маму благодарный взгляд.
Мама многозначительно улыбнулась мне, словно говоря: «Нет никакой химической разницы между сахаром из пакета и сахаром, содержащимся в меде, но не говори ничего папе, пожалуйста».
– Как бы там ни было, – продолжала мама, – я рада, что это не наш дом.
Она отложила «Лерумскую газету», и я тут же схватила ее – так не терпелось узнать, о чем речь.
Лерумская газета. СУББОТА, 20/3
ЭЛЕКТРИЧЕСКИЙ ШОК НА УЧАСТКЕ
На многих участках в окрестностях Флуды возникли серьезные проблемы со статическим электричеством.
Уже много лет несколько семей живут вблизи линии электропередач. Поначалу они не испытывали серьезных проблем.
Однако в последнее время ситуация резко ухудшилась. Жители получают электрические разряды от машин, прицепов и почтовых ящиков – практически от любого предмета, сделанного из металла.
– Просто невозможно выйти на участок, не получив при этом удар током, – говорит один из жителей местности.
