Код Месины - страница 4

Дрожащими руками я достала свой кусок пергамента и приложила обрывок, оторванный когда-то давным-давно Акселем, к пергаменту Месины. Он идеально подошел. Теперь стала видна надпись FIDES SCENTIA – через всю страницу. Вера и наука, как и на самой астролябии. Весь документ был исписан витиеватыми буквами, изрисован загадочными рисунками, и…

– Ну давай же, фоткай! – проговорила, дрожа от нетерпения, Месина. Она была совершенно права. Нечего мне тут стоять и мечтать. Она-то сама уже сфотографировала весь пергамент своим мобильным телефоном. Но у меня по-прежнему тряслись руки, пришлось сделать несколько попыток, прежде чем получилось достаточно резкое фото.

– Ну что ж, удачи! – сказала Месина, сворачивая свой кусок пергамента и засовывая его под куртку. Мой кусочек уже лежал у меня в кармане, а обеими руками я, словно слиток золота, держала астролябию. Сердце мое подпрыгнуло, когда Месина отдала мне звездные часы. Оно все еще громко стучало, когда Месина застегнула куртку и сунула руки в карманы.

– Но куда же ты пойдешь? – спросила я. – Где ты живешь?

Месина опустила глаза, попинала ботинком снег.

– Да ну, мне надоело быть в бегах. Вернусь домой. И мамашу порадую. У меня ведь завтра день рождения. Четырнадцатого числа.

Она подняла голову и посмотрела мне прямо в глаза. Лицо у нее было серьезное, глаза блестели в свете луны, и в эту секунду она выглядела как самый настоящий избранный ребенок. Но не поэтому я поежилась, не из-за лунного света по спине у меня пробежал холодок, словно вдоль позвоночника проползла змея.

Значит, мы с ней родились в один и тот же день. Интересно, знает ли об этом Месина?

Таким образом, моя встреча с Месиной произошла вчера, накануне моего дня рождения. Меня по-прежнему пробирал холод, стоило только подумать об этом, хотя я и сидела в тепле за своим письменным столом. И я никому не могла об этом рассказать, поскольку единственный человек, посвященный в тайну астролябии, отсутствовал. Орест. Где же он? Уехал куда-то, не сказав мне?

Я открыла папку для нот, и золотистый металл заблестел при свете настольной лампы. Дрожа от восторга, я взяла вещь в руки, ощущая приятную тяжесть. Все не могу привыкнуть к тому, какая она красивая. Золотой круглый диск, петелька на самом верху – там, где в металле вырезаны слова FIDES SCENTIA. Это означает «вера и наука». Я провела пальцем по другим загадочным словам, выбитым вдоль края диска: Mirac, batnachaythos, Menkar, Augetenar, Aldeboran… и по фигуркам, силуэты которых выступали из округлой выпуклой рамки: собака, рыбка и птицы, чьи клювы направлены в разные стороны. Поверх всего этого была прикреплена стрелка с толстой чертой поперек.

Да, я держу в руках именно астролябию и ничто другое. Именно ее я и собиралась показать Оресту.

Весь день рождения прошел как в тумане: я все ждала момента, когда можно будет поговорить с Орестом. Взяв мобильный телефон, я открыла последнее фото и, наверное, в сотый раз за день увеличила снимок, пытаясь прочесть буквы. Но вместо них были только причудливые штрихи. За один раз я могла увидеть лишь несколько.

«Astrolabia», – удалось мне прочитать. И еще что-то вроде «Chorda». Но потом я сдалась. Пытаться прочесть документ на крошечном экране – безнадежная задача. Я снова закрыла фотографию.

Все началось с того, что больше года назад я получила от загадочного незнакомца тайное зашифрованное письмо. Письмо следовало передать особому человеку – незнакомец назвал его «дитя с лозой» и заявил, что речь идет «о будущем» и «на карту поставлена жизнь». Поначалу я думала, что дитя с лозой – это Орест, и вместе мы одну за другой находили таинственные подсказки, пока не обнаружили астролябию. То есть старинный измерительный прибор, который, как считают некоторые, можно использовать для измерения неизвестных сил земли и неба – эти силы еще называются «земные токи» и «звездные поля».