Если он думал подобным образом усыпить мою бдительность и втереться ко мне в доверие, то просчитался. Слишком многое повидал я в своей жизни, чтобы так легко заглотить крючок, заброшенный каким-то мальчишкой, вчерашним выпускником Школы. Это говорило во мне то «я», что гнало меня когда-то ночью из Школы на поиски рыцарей госбезопасности. То «я», которое, поменяв умершие идеалы на новые, жутковатые знания, впитало в себя уставы и требования Службы, для которого положения плана «D» и приказы командования звучали как истина в последней инстанции.
Но тут вмешалось другое мое «я», которое всегда нашептывало мне на первый взгляд неправильные, но всегда оказывающиеся верными решения. Которое и было, собственно, тем самым внутренним голосом, что предупреждал об опасности и удерживал от решений гибельных. На этот раз оно не шептало, а кричало во весь голос: «Идиот! Доверься ему! В его руках твое спасение!»
Тут мой взгляд случайно упал на Сэма, и я увидел, что из уголка его рта сочится струйка слюны, а на лице появилось совершенно идиотское выражение. Остальные выглядели ничуть не лучше.
– Что ты с ними сделал? – ужаснулся я.
– То, чего они заслуживали!
– Но мы ведь даже не допросили их! – Поведение Виктора стало меня возмущать.
– А они и не знали ничего важного. – Лейтенант оставался спокоен. – Все, что нужно, мы найдем в этой машинке.
Он взял полиграф, внешне не отличавшийся от обычного ноутбука, и выдернул из него провода.
– Лейтенант, тебе не кажется, что ты берешь на себя слишком много? – не выдержал я.
– Не кажется. Я отвечаю за свои действия. А сейчас пошли, у нас мало времени, – ответил он, сохраняя полное самообладание.
– Ты уверен, что нам по дороге? – Это была моя последняя попытка к сопротивлению.
– Уверен! – улыбнулся Виктор. – Кстати, Катерина уже в Санатории.
Наши взгляды встретились, и я вдруг похолодел. В этих глазах явственно угадывалось то, чего просто не могло быть во взгляде какого-то мальчишки, вчерашнего выпускника Школы…
Глава 9. Катя. Первая встреча
Первый раз я увидел ее летом восемьдесят четвертого. Тогда, после неожиданной кончины генсека, вся Служба почти два года стояла на ушах. Когда его похоронили, возникли предпосылки к прорыву, активизировались способствующие этому силы (именно в таких выражениях преподнес нам это командир) и произошли подряд несколько загадочных и опасных событий. Одно из них случилось на военном аэродроме в Бобруйске, и я снова попал в город своей армейской юности. Наша пятерка, в которой я к этому времени стал первым номером, хоть и на пределе сил, но справилась с порученным делом. Операция вылилась тогда в настоящие боевые действия, но мы с честью вышли из этой небольшой войны, наголову разбив врага. Результаты были доложены руководству, но чем все закончилось, мы, конечно, не узнали. Даже того, имели ли действия противника продолжение, или зло втянуло свое змеиное жало и убралось в свои владения.
Так было все время – каждый из нас владел лишь той частью информации, которая напрямую касалась его задачи. Утешало только то, что очередное звание предполагало новый уровень информированности. Значит, дорастем когда-нибудь и мы. Время еще есть. И все равно, когда я пытался анализировать ход последних событий, меня не отпускала мысль: ну не того масштаба была личность покойного генсека, чтобы после его смерти разверзлись адские врата. Не чувствовалось в нем настоящего заряда инфернальности…
