Он лёг у потухающего костра, повернувшись к ней спиной. Лена хотела что-то сказать, но передумала. А над рекой медленно поднимался туман, скрывая следы на песке – и волчьи, и человеческие.
Глава четвертая
Утром Гром проснулся от шороха, он всегда спал чутко. Артем посмотрел на Лену. Она, свернувшись калачиком, спала. Шорох повторился. Гром резко перекатился в кусты и залез на дерево. Шорох повторился – мягкий, осторожный, как шаги хищника. Гром затаил дыхание, цепляясь за шершавую кору дерева. С высоты он видел всё. Артем замер на ветке, как хищник перед прыжком. Два байкера в заляпанных грязью кожанках подошли к стоянке. Один – коренастый, с перекошенным ртом, наклонился над спящей Леной.
– Она одна, где второй?
– Не знаю, он нам и не нужен, хватай ее и пошли.
Артем прыгнул. Приземлился бесшумно, но байкер почуял движение – слишком поздно. Стальной клинок вошёл в шею ниже уха. Кровь брызнула на траву. Второй байкер рванулся за стволом.
– Сук..!
Гром уже крутанул в воздухе второй нож. Лезвие воткнулось парню в грудь, заставив захрипеть. Он упал на колени. Лена вскочила с диким криком.
– ЧТО ПРОИСХОДИТ?
– Молчи! – Гром вырвал нож из трупа, оглядывая окрестности. Их было только двое.
Гром придавил коленом грудь раненого байкера, вырвав из его груди окровавленный нож.
– Кто?
– Кривой, – прохрипел байкер.
– Кто такой Кривой, чёрт возьми?
Байкер, выдавил хриплый смешок:
– Ты… сам скоро узнаешь…
Гром вдавил лезвие под ребро, заставив того взвыть:
– Говори!
Лена, бледная как мел, схватила Грома за плечо:
– Остынь.
Гром резко выпрямился, оставляя умирающего корчиться на земле.
– Кто это такой? Кривой.
– Кривов Валерий Павлович. Это не человек… это легенда. Его никто не видел, но все его боятся.
Гром вытер нож.
– Теперь я легенда. Поехали.
Артем направился к мотоциклу.
– Куда мы поедем?
– По следам твоего брата. Его надо найти, иначе это не закончится никогда. Куда он там направился?
– В Бобров, там у нас дом был.
– Ну вот туда и поедем, только заедем в одно место сначала.
Артем завел двигатель, и они снова выехали на трассу. Он изредка поглядывал в зеркало заднего вида, но погони не было. Изредка попадались встречные фуры. Проехав километров тридцать. Артем свернул на повороте.
Мотоцикл глухо рычал, подбрасывая их на ухабах грунтовки. Асфальт давно кончился, сменившись пыльной степной дорогой, которая вела в никуда. И вот показался дом. Одинокий, покосившийся, с провалившейся кое-где крышей. Из трубы валил дым, а у входа видны свежие следы мотоциклетных шин. Гром заглушил двигатель и медленно слез с «Харли».
– Это чей дом? – Лена нерешительно оглядывала постройку.
– Тише.
Он сделал шаг вперед, и в тот же момент где-то рядом треснула ветка. Гром резко развернулся, но вокруг было пусто. Только степной ветер шевелил сухую траву.
– Параноик, – пробормотал он себе под нос и направился к дому.
Лена последовала за ним, цепляясь за его куртку. У самого крыльца Гром заметил свежие капли крови на ступеньках. И тогда дверь распахнулась. Из темноты на них уставилось дуло двустволки.
– Ну что, Гром, – раздался хриплый голос из глубины дома. – Давно не виделись.
На свет вышла фигура в капюшоне и сняла его. Дед Макар рассмеялся хрипло, по-стариковски, и опустил ружьё. Гром расслабился и шагнул вперёд, обняв костлявые плечи старика. Лена застыла на пороге, не понимая, что происходит.
– Заходите.
Внутри дом оказался куда уютнее, чем снаружи. Печь потрескивала, на столе дымилась кастрюля с тушёнкой, а на полках стояли банки с соленьями. В избе пахло дымом, жареным салом и чем-то лекарственным. На столе уже стояли миски с дымящейся похлёбкой и чугунок с картошкой.
