- Точно?
- Майор Темникова тому свидетель. Вместе с ней тебя укладывали.
- Она откуда взялась?!
- Хочешь все подробности знать своего вчерашнего преступления?
- Пожалуй, нет…. - замотала головой девушка. - Боюсь, что со стыда сгорю. Что теперь со мной будет? Когда отчисление? Вы ведь уже доложили по инстанции?
- Что будет? Не знаю. Мы с майором пока не дали ход твоему делу. Пусть группа решает, как с тобой поступить. Одевайся и пойдём на “курсантский суд”.
- Почему они, а не вы? Это же грубое нарушение.
- Правил?
- Да. Всех правил.
- Возможно. Но в группе Аксакала, к которой ты сейчас принадлежишь, как я и говорил, незыблемым является лишь одно: “Один за всех”. Пришло твоё время на собственной шкуре испытать, что оно значит. Пошли. Одеться не забудь, чтобы сиськами не сверкать на таком важном мероприятии.
Все курсанты и Чистильщики собрались в гостиной. Сгорая от стыда и понимая, что сегодня однозначно последний день её учёбы, Мария с трудом заставила себя спуститься по лестнице. Все молчат, глядя на неё. Внезапно в голове что-то щёлкнуло и пришло полное спокойствие.
- Не утруждайте себя. Сейчас соберу вещи и свалю.
- А ты за нас не решай, что делать, - возразила Анна Достоевская. - Хватит и утреннего шоу, устроенного Чистильщиками. Они ж тебя повесили!
- Не поняла…
- Покуда дрыхла в Котяровской опочивальне нам сообщили, что ты пьяная повесилась сегодня ночью.
- Чушь! Напилась, конечно, но мыслей о суициде, кажется, не возникало. Наоборот! Жить хотелось! Любить и радоваться!
- Знаем мы твои “любови”. Ну их на фиг! - раздражённо произнёс Гога, потирая пострадавшее место. - Прямо паучиха Чёрная Вдова. Она после спаривания съедает своего партнёра.
- У нас было?!
- К счастью, нет. Иначе отбитыми “колокольчиками” точно бы не ограничился.
По гостиной пронёсся лёгкий смешок.
- Меня больше интересуют твои оправдания, Мария, чем “хозяйство” Гоги, - сурово сказал Вячеслав Гранин.
- Да. Виновата. Так грубо нарушить один из основных пунктов правил службы на Рубежах - это реально один из худших поступков. В моей жизни, точно. Но… - на секунду замолчала девушка. - Я ни о чём не жалею, хотя и понимаю, какое суровое наказание ожидает! Так что разговор окончен, и я пошла паковать манатки.
- Быстрая какая! Не о нарушении разговор. После него ты хоть и зелёненькая ещё, но хоть на человека стала похожа, а не на крысу канцелярскую. Нет, я тебя о другом спрашивал. Тебе не стыдно было вот так, в одно лицо пьянствовать? Могла и поделиться. Мы тоже хряпнуть бы не отказались. Обидно!
- Я вам “хряпну”! - показала кулак курсантам Мышка. - Хряпалки потом по запчастям собирать будете! Вас тут собрали, чтобы решили: выгоняете или нет эту дуру неадекватную!
- Ну, дурой Машка была больше в адекватном состоянии, - возразил Алексей Сурин. - Я б дал ей шанс. Кто не ошибается?
- С испытательным сроком, - предложила Настя Воронина. - А то вдруг от похмелья отойдёт и опять за старое примется. Голосуем?
Мария смотрела на поднятые всеми курсантами руки и не могла поверить. Как такое возможно? Её же все ненавидят, но готовы прикрыть ночное пьянство, рискуя своей репутацией. Это неправильно! Только почему-то от такой неправильности в груди разлилось тепло благодарности к своим сослуживцам. Оно припекало всё больше и больше, согревая душу.
Девушка почувствовала, что не в силах справиться с собой, и со слезами на глазах рванула наверх. Почему-то в комнату Котяры. Уткнувшись в подушку, рыдала долго, сбрасывая напряжение последних суток.
