- Очень страшно! – Маркус проводил насмешливым взглядом покидающих столовую метрессу Корр и Розалину.
Сердито хлопнула входная дверь, в буфете тонко и тревожно зазвенела посуда.
- Нехорошо получилось, - вздохнула Ариана, убирая со стола.
- Что нехорошо? – искренне удивился Маркус. – Может, побежишь за ними, вернешь, извинишься и согласишься продать все ради прихоти твой матушки? Не повторяй ошибки своего отца. Он всю жизнь плясал под дудку метрессы Корр. И что хорошего получилось? Ушел в мир иной в расцвете лет, не выдержав капризов сварливой жены. Да и младшая дочка не лучше мамаши. Твоя жизнь в твоих руках. И только тебе принимать решения.
- Ты прав, - согласилась Ариана. – Но все-таки это моя семья.
- Тут два варианта. Или ты возвращаешься к ним и батрачишь на мамашу всю оставшуюся жизнь. И даже не надейся, что тебе позволят выйти замуж. Ты матушке нужна в качестве горничной «прими-подай». Или живешь так, как считаешь нужным, без оглядок на вашу жадную семейку. Разумеется, будет трудно. Но зато ты ни от кого не зависишь и живешь так, как считаешь нужным.
- Не надо меня уговаривать. Я уже все решила, - Ариана налила в миску Маркуса молока и поставила на подоконник. – Но все равно как-то нехорошо…
Кот поспешно развернулся, едва не сбив широким задом горшок с геранью, устроился поудобнее и с аппетитом залакал молоко.
- Ну, знаешь ли, на всех не угодишь. Так что забудь о сегодняшнем разговоре и продолжай делать то, что начала. Твои печенья великолепны, не слушай брюзжаний матушки. Кстати, дай-ка мне парочку, - потребовал кот. – С молоком они сочетаются идеально.
Кот ловко подцепил когтями печенье, макнул его в молоко, откусил и закатил глаза к потолку от удовольствия.
- Изысканный божественный вкус! А кому не нравится, не ешьте, насильно никого не заставляют.
- Мне пора в кофейню, - Ариана надела белоснежный фартук и подгрузила на голову жестко накрахмаленную кружевную наколку, поправила бант на затылке. – Надо сменить Филиппа.
- Хороший у тебя помощник, - заметил Маркус. – Молодой и шустрый. Ему всего шестнадцать, а такой трудолюбивый. Не в пример твоей сестре. Она тоже могла бы работать в фамильной пекарне, а не сидеть сложа руки. Вся в вашу мамашу. Если бы они обе работали, а не строили из себя знатных дам, глядишь, и дела бы у них пошли в гору.
- Не ворчи, - погладила кота Ариана.
Маркус соскочил с подоконника, важно поднял распушенный хвост и потрусил на кухню впереди хозяйки.
Филипп завязывал коробку с пирожными серебристой ленточкой. Полная розовощекая молодая дама пыталась успокоить девочку лет семи, которая скакала на одной ножке вдоль витрины и упрашивала мать купить еще это, и это, и это тоже.
- Хватит, - попыталась остановить дочку дама. – Я купила пирожные и этого вполне довольно. Сладкое вредит фигуре.
- Ну и что? – продолжала скакать девочка. – Мы же с папой тебя любим, а ты такая…
Дама строго взглянула на девочку, и та осеклась на полуслове, поняв, что сказала не то.
- Прости, мама, я не подумала, - вздохнула она. – Но разве важно, какая фигура, если любишь?
Ариана поздоровалась с посетителями, сняла стеклянную крышку с большой прозрачной вазы и протянула девочке конфету в золотой обертке.
- Держи. Она точно не навредит фигуре.
- Спасибо, - широко улыбнулась девочка.
- Ваши пирожные, метта Ариана, бесподобны, - дама взяла в руки коробку с пирожными. – У вас так мило и уютно. Приятно заходить в ваше заведение.
