Дверь с грохотом распахнулась, будто ее открыли с пинка, и в мой кабинет вошёл мужчина. Среднего роста, щуплый, в свитере невнятного зелёного цвета, с залысинами на большом лбу, и судя по выражению лица - с жутко завышенным самомнением.
За ним следом в кабинет быстро просочились четверо мужчин в камуфляже, балаклавах и с оружием в руках, ещё двоих вооруженных людей я со своего места увидела в приемной возле Таниного стола.
— Гражданка Вершинская Изольда Владимировна?
Мужчина направился в мою сторону и, подойдя вплотную, положил на стол какие-то бумаги.
— Ознакомьтесь с постановлением на изъятие электронной документации по предпринимательской деятельности вашего ИП на всех носителях и бумажной отчётности за два последних года.
Ткнул пальцем на какой-то листок и продолжил:
— Вот здесь распишитесь в получении повестки для дачи показаний в отделе по борьбе с экономическими преступлениями. Вот здесь ознакомитесь с постановлением о приостановлении вашей предпринимательской деятельности до решения суда, распишитесь о том, что вы проинформированы об аресте вашего имущества до решения суда, - всю эту информацию он выдал четким безэмоциональным голосом и, замолчав, уставился на меня не моргая.
От неожиданности при виде вооруженных людей в своем кабинете я потеряла дар речи, чувствуя, что могу только хлопать глазами и открывать рот как рыба. Но на последних словах этого робота включилась мозговая деятельность, и прорезался голос:
— Стоп! Вы вообще кто? Что вы себе позволяете?
— Ах да, забыл представиться. Кудесников Богдан Семёнович, отдел по борьбе с экономическими преступлениями, - при этих словах мужчина извлёк из карманов затертых, видавших виды джинсов удостоверение и помахал им у меня перед носом, не раскрывая его.
— Это чья-то неудачная шутка? Я таких удостоверений тысячу распечатаю на принтере, - начала убеждаться, что все происходящее – фарс, неудачный прикол кого-то из знакомых, но пока не могу понять кого именно.
— За подделку документов у нас есть отдельная статья закона.
— Да что за идиотизм? – я подскочила в своем кресле, но тут же была пригвождена строгим:
— Оставайтесь на месте, иначе нам придется применить силу. Ознакомьтесь с документами, распишитесь, оставьте вторые экземпляры себе, и мы начнем выемку. В противном случае… - он многозначительно замолчал.
***
Аглая, до этого тихо сидевшая в кресле, зашевелилась и спросила:
— Я не сотрудница, вряд ли чем-то могу вам помочь. Я, пожалуй, пойду?
— Останьтесь и приготовьте паспорт. Если вы не являетесь сотрудницей, то будете понятой при выемке документов и изъятии электронных носителей.
— Но я не хочу быть понятой! Не заставите же вы меня, - вспылила девушка.
— Я – нет, но они, - кивок головы в сторону рассредоточившихся по периметру кабинета вооружённых людей, - заставят. Имеют такие полномочия.
— Это беспредел, - она плюхнулись назад в кресло и принялась звонить кому-то, вероятнее всего, своему мужчине.
— Можно ещё раз ваши документы? – тихо попросила я, уже понимая, что интуиция права, подсказывая, что это точно не розыгрыш и не ролик для программы «Улыбнитесь, вас снимают».
Под непрерывное возмущение Аглаи, которая громко и нервно рассказывала о случившимся по телефону, под молчаливое присутствие Омоновцев я посмотрела документы мужчины-хорька, как мысленно его окрестила, лишь с третьего раза осознав написанное, и принялась читать бумаги, расписываясь в нужных местах, заботливо указанных галочкой.
