Широко расставив ноги, чтобы устойчивее себя чувствовать, она вытащила из холодильника полуфабрикаты и засунула их в микроволновку. Через пятнадцать минут на столе, побивая все мыслимые рекорды скорости, красовались красная рыба с фасолью и шпинатом, сандвичи с ветчиной и сыром, чай и несколько сладких булочек по-французски.
Удивленный гость попробовал рыбу. Она была вовсе не плоха, более того – ароматна и сочна. Пока они молча подкреплялись, яхту слегка покачивало, что придавало их трапезе несколько экстремальный характер. Закончив, Джоанна предложила:
– Если хочешь, можешь передохнуть в каюте. Белье я поменяла, так что можешь даже вздремнуть.
Он спросил как бы в шутку, но так и не сумев спрятать напряжение:
– А ты ко мне присоединишься?
Будто не поняв подтекста вопроса, Джоанна невинно объяснила:
– Увы, на яхте только одна каюта. Но я не люблю сидеть в трюме, здесь почти так же, как в обычном доме, разве что качает. Мне нравится на палубе. Особенно ночью при опущенных парусах. Безбрежное фиолетовое небо соединяется с такой же темной водой, в которой отражаются сияющие звезды, и непонятно, по морю ты плывешь или по небу… Но это слишком опасно – движение здесь очень оживленное и, несмотря на бортовые огни, на нас вполне может налететь какой-нибудь морской лайнер.
С этими словами она поднялась наверх, а Ник, чувствуя неприятную истому во всем теле и тяжелое, опустошающее вожделение, решил воспользоваться ее приглашением и зашел в каюту.
Она была невелика. Вдоль одной стены стояла привинченная к полу койка, вдоль противоположной разместился узкий деревянный шкаф для одежды и постельных принадлежностей. Стянув джинсы, Ник упал на кровать и улегся на живот, стараясь подавить напряжение в паху. Это было непросто, но опьянение от свежего ветра, соленой воды и вкусной пищи, а также ранний подъем сделали свое дело – и он уснул.
Открыв глаза, Ник долго не мог понять, приснился или нет ему страстный шепот, преследовавший его во сне. Яхта мерно покачивалась, и он наконец сообразил, что это всего лишь шорох волн, мягко ударявшихся о борт судна. Это открытие накрыло его невидимой, но вполне ощутимой волной разочарования, и он резко вскочил, стараясь разогнать охвативший его чувственный дурман.
Наверху кто-то ходил, ступая по деревянной палубе почти неслышно, как кошка. Джоанна… При одной мысли о ней потеплело на сердце, и он испугался своей неразумной реакции. Нельзя забывать, что это только игра. С обеих сторон. Правда цели у них разные, но сам процесс, похоже, приносит удовольствие обоим. Однако ему нужно быть начеку, чтобы это легкое удовольствие не переросло в нечто большее.
Зайдя в малюсенькую туалетную комнату, Ник быстро сполоснул лицо и взбежал наверх по металлическому трапу. Джоанна и впрямь ходила босиком по прогретой палубе, что-то тихо напевая себе под нос. Заслышав его шлепающие шаги, повернулась к нему с нежной улыбкой.
– Проснулся, соня? Это хорошо, потому что скоро вечер и нам пора в док.
Он помог ей сладить с парусами, и они, сделав оверштаг, с хорошей скоростью вернулись на пристань. Поручив яхту все тому же скептически поглядывавшему на них сторожу, забрали с автостоянки машину и поехали обратно в Ливерпуль. По дороге Ник предложил:
– Может, махнем в ресторан? Есть здорово хочется…
Чуть зарумянившись, Джоанна отказалась:
– Я в таких местах стесняюсь. Мне кажется, что все смотрят только на меня, и кусок в горло не лезет…
