– Последний раз я видела её, когда она отплясывала на могилах, – ответила я. – Думаю, она до сих пор там.
И я, не оглядываясь ни на кого, вслед за Майклом направилась в комнату, которую мне предстояло делить с Хизер. Закрывая за собой дверь, я услышала, как с противоположной стороны в дом вошла Хизер.
– Молли меня бросила, – заныла она пронзительно. Её голос было отлично слышно через закрытую дверь.
Вздохнув, я приготовилась выслушать очередное нравоучение Дейва и стала распаковывать книги и расставлять на полки возле кровати. Я отметила, что эта комната была лучше и просторнее, чем та, где я жила в Балтиморе, так что мне бы очень понравилось тут, если б не мысль, что мне придётся жить в ней вместе с Хизер.
Из окна между нашими кроватями были видны горы, но, подойдя поближе, я осознала, что кладбище находится совсем рядом и отчасти скрыто из виду лишь высокой самшитовой изгородью. Неужели у меня получится здесь уснуть, зная, что оно так близко?
Вечером, когда друзья Дейва уехали, мы впервые сели ужинать в церкви. Говорили в основном мама с Дейвом. Они обсуждали свои творческие проекты и не особо старались вовлечь нас в разговор. Пока они болтали о художественных ярмарках и галереях, Хизер ковырялась в своей тарелке с таким видом, словно ожидала найти там толчёное стекло или крысиный яд, а Майкл подробно описывал огромную сороконожку, обнаруженную им у себя в комнате, и полностью игнорировал мои мольбы поговорить о чём-то менее отвратительном. Как можно получать удовольствие от спагетти, если твой брат без остановки болтает об отвратительной многоногой твари сантиметров десять в длину?
Под конец десерта мама предложила сходить прогуляться, пока не стемнело. Разумеется, Майкл немедленно пожелал сходить на кладбище, и все, кроме меня, согласились. Пока они собирались, я решила остаться дома и помыть посуду, но потом поняла, что оказаться здесь в одиночестве может быть ещё хуже, и, неохотно выйдя следом за ними через заднюю дверь, направилась по мощёной дорожке в сторону кладбища.
Солнце лежало на вершинах гор, а высокий дуб на углу кладбища отбрасывал в нашу сторону длинную тень на траве. Когда мы вошли в ворота, с дуба взмыла вверх стая ворон, улетевшая с таким злобным карканьем, будто мы вторглись в их владения. Я взяла маму за руку, и Хизер, сидевшая на плечах Дейва, насмешливо ухмыльнулась.
– Молли боится кладбищ, – прошептала она ему в ухо, – а я нет.
Чтобы показать, какая она смелая, Хизер соскользнула вниз и побежала вперёд, залезла на одно из надгробий и раскинула руки:
– Смотри, папа, – закричала она. – Я ангел!
– Эй, слезай-ка оттуда. – С этими словами Дейв сгрёб её в охапку. – Эти памятники слишком стары, чтобы по ним можно было лазать. Они могут опрокинуться.
– Я же просто играла! – Хизер дёрнула его за бороду, пытаясь намотать её на палец. – И я хотя бы не трусиха несчастная.
Пока Дейв был занят дочерью, мама обернулась ко мне и обняла меня за плечи.
– Смотри, Молли, как тут спокойно! В старых кладбищах нет ничего пугающего. – И она крепко прижала меня к себе.
Я ничего не ответила, но и вырваться не пыталась, а, наоборот, прижалась к маме покрепче. Тепло её тела дарило мне ощущение безопасности.
– Что с тобой, Молли? – Дейв улыбался мне поверх тёмной головки Хизер. – Ты не привидение ли ожидаешь увидеть?
Я смутилась и натянуто рассмеялась.
– Нет, конечно. Я просто замёрзла.
