– Круто. Эта инфа у участкового хранится?
– Не только. У Иваныча, у Натальи в ветеринарке, у меня. Но главное, все данные передаем в наш сельсовет в Ламенске, так по закону о бирковании положено.
– Ясно. А вот и первую модель ведут.
Вика подвела корову и спросила:
– Сначала фотать будете или нос красить?
– Фотать. – ответил Иваныч. – А то потом они все с черными носами будут, на одно лицо, как девицы в инстаграме.
Девушка отошла от коровы, а участковый кивнул стажеру:
– Чего стоишь? Одну фотку делаешь в фас, крупным планом, еще две в полный рост с боков. На, на мой телефон делай, там память большая и камера хорошая. – Иваныч протянул Алексею свой смартфон.
Таким делом Алексею заниматься еще не приходилось – выбирать красивый ракурс коровьей морды и просить, чтобы она смирно стояла и не мотала головой. Корова смотрела на стажера, как на местного дурачка, который зачем-то мельтешит перед ней, и меланхолично жевала свою жвачку. Когда он закончил с первой буренкой, Вика повела ту к Иванычу, а к Лехе уже шла Ника со второй коровой. Фотосессия, елки-палки.
Алексей краем глаза видел, что Вика стала протирать первой буренке нос тряпкой, но вернулся к своему занятию, досадуя, что не удастся самому отпечатки носа поснимать. Иваныч, словно подслушал его мысли и сказал:
– Не волнуйся, Леш. Трех последних тебе оставлю, попрактикуешься. Просто так быстрее будет, если я здесь сразу начну.
– Хорошо, – сразу повеселел Алексей, на самом деле ему было очень любопытно поучаствовать в рогатой дактилоскопии, ведь раньше о таком он даже не слышал.
Когда он закончил фотографировать, его уже ждали. Иваныч начал инструктировать:
– Сначала надо протереть корове нос тряпочкой. Видишь, какие у них носы сопливые? А то чернила не лягут. Потом быстро откатываешь нос валиком с краской и сразу прикладываешь лист бумаги. Если проморгаешь, рогатая своим длинным языком вмиг краску смахнет, и все по новой делать придется. Понял?
– Понял… – слегка оробел стажер, он с коровами последний раз в детстве общался, у бабушки. А эти фермерские коровы явно были не в восторге от таких манипуляций с их мордами.
Он взял у Вики тряпку и протер сколький нос, следом провел валиком с чернилами и потянулся за листом бумаги. Длинный розовый язык быстро выскочил из коровьей пасти, смахнул половину краски, занырнул в ноздрю и спрятался за жующими губами. Все засмеялись, а Алексей протянул:
– Та-а-а-к, дубль два, – и начал снова протирать влажный нос тряпкой.
Через полчаса, когда они отмывали руки от чернил, он спросил у Никиты:
– А эта краска не опасна, вон сколько слизали?
– Нет, специальная разработка для животных. Слушай, а ты к нам в деревню по распределению или на добровольной основе?
– Добровольно.
– Думал в тишине отсидеться?
– Нет. У нас на курсе несколько мест в небольшие городки было, еще два в Ярославле, остальные по деревням. Я сам из небольшого города. Там все видел, знаю. Сидеть все лето в Ярославле не хочу. А про деревню у меня приятные воспоминания, я в детстве все каникулы у бабушки проводил. Мне нравилось.
– А чего в бабушкину деревню не напросился?
– Бабушки уже восемь лет, как нету. Родители дом с участком продали, некуда напрашиваться.
– Ясно, извини, если обидел.
– Да чего там. Жизнь идет.
– Леха, – обратился к стажеру участковый. – Пойдем в магазин зайдем, продуктов купим. Потом в отдел, листы с носами отсканируем и домой обедать.
