Когда львы станут ручными - страница 4



, и ее легко можно было бы принять за одну из героинь Хичкока. Она, безусловно, принадлежала к категории хорошеньких женщин, являясь обладательницей безупречной кожи лица, такой же идеально гладкой, как и ее волосы. Ничто в ее облике не позволило бы дать ей больше тридцати пяти лет.

В приемной было два посетителя. Они сидели на диване утонченных линий от знаменитого дизайнера; впрочем, все предметы интерьера здесь были «с именем»: интерьер не должен был оставляли у посетителей сомнений в том, как высоко котируется фирма, куда они пришли.

– Вами уже занимаются? – вежливо спросила Клеманс.

– Да, спасибо. О нашем приходе уже доложили, – ответил один из них с англо-саксонским акцентом.

– Прекрасно, – улыбнулась она. – Сейчас узнаю, здесь ли месье Вог.

Взявшись за ручку кабинета Максимильена, она застыла в изумлении, услышав обрывки бурного разговора, долетавшие из-за двери. Видимо, сейчас не стоит его беспокоить… Не лучше ли зайти в свой кабинет, отделенный от кабинета Максимильена тонкой перегородкой?

Клеманс закрыла дверь, опустила жалюзи на окнах из опасения, что ее могут застать «на месте преступления», и приложила ухо к стене, чтобы в спокойной обстановке прослушать разговор без купюр. «К черту щепетильность», – подумала она.

Голос шефа свидетельствовал о его крайнем замешательстве. Другой голос был ей не знаком, и в нем слышались упреки.

– Ты хоть отдаешь себе отчет в том, насколько ты изменился?

– Что? Я изменился? А ты хоть отдаешь себе отчет в том, как всем этим управлять и какой груз висит у меня на плечах?

– Ты, ты… ты все сводишь на себя! Можно подумать, что ты – центр вселенной! Подумай хоть немного о других! Вспоминай о них хотя бы время от времени.

Клеманс вздрогнула, услышав, что кто-то позволяет себе такую смелость. Интересно, как месье Вог реагирует на отсутствие почтительности у собеседника? Она представила, как ее шеф, бледный как полотно, стоит посреди комнаты, а в это время неизвестный ей «кто-то» хлещет его по щекам обидными словами.

– Представь себе, я вспоминаю о других гораздо чаще, чем ты думаешь, – ответил Максимильен спокойным тоном, удивившим Клеманс.

– Ты знаешь, что я переживаю непростой период. А знаешь ли ты, как мне сейчас тяжело? – продолжал свои суровые обвинения женский голос (да-да, голос был женским). – Ты мне нужен, мне нужно твое присутствие в моей жизни, я не хочу, чтобы ты меня бросил на произвол судьбы! Десять раз я тебе звонила. И что же? Месье настолько занят своими мелкими делишками, что даже не соблаговолил мне ответить!

Теперь в голосе шефа слышалась усталость:

– На мне лежит груз ответственности за предприятие, которым я должен руководить. Я не могу, как ты, располагать своим временем…

– Спасибо большое! Спасибо тебе большое за то, что напомнил мне, что я сейчас без работы… Ты думаешь, это просто – работать в модельном бизнесе? И разве я виновата в том, что мне везет меньше твоего?

Клеманс почувствовала, что еще чуть-чуть, и собеседница шефа разразится рыданиями.

– Но, Жюли, ты же прекрасно знаешь, что стоит мне только сказать слово кому надо, и у тебя будет работа, если ты в этом нуждаешься…

– Боже мой, Макс! Ты ведь знаешь, что работа сейчас интересует меня меньше всего… Мне нужно сочувствие, внимание, любовь, наконец!

– Ты хочешь сказать, что всего этого лишена? А ты не преувеличиваешь?

– Это ты всегда все недооцениваешь! И всегда прикрываешься своей вечной занятостью! Тебя никогда не бывает рядом, Максимильен. И даже когда мы вместе, ты все равно отсутствуешь… Это невыносимо!