Женщину.
Она стояла возле перил, держа в руке дорожную кружку, и смотрела на бухту. Длинные, растрепанные на ветру волосы. Орехово-красные, отдающие золотом в восходящем солнце. У Блейка что-то кольнуло в груди. Он почувствовал горячий прилив адреналина. Но заставил себя успокоиться. Обезоруженный сходством, он направился по пустой парковке к офису и обошел вокруг здания к передней палубе кафе. Когда он повернул за угол, Люси вырвалась вперед и ткнулась незнакомке в джинсы, чтобы поздороваться. Та замерла от удивления, но потом увидела черного лабрадора и рассмеялась. Поставила кружку на перила и наклонилась, чтобы погладить Люси. Блейк увидел ее лицо. У него екнуло сердце. Он окаменел, перестал даже дышать.
– О, привет, малышка, ты кто? – спрашивала она его ласкового лабрадора, разглядывая бирку на ошейнике. – Люси? Какая же ты красотка!
Потом она подняла взгляд и замерла. Побледнела. Открыла рот, но не смогла произнести ни слова. Она медленно поднялась на ноги, взялась за перила, словно нуждаясь в поддержке.
Блейку казалось, что он увидел призрака. Его мир крутился и вращался, теряясь во времени. Она повзрослела, стала изящнее. Такая худенькая в этой громоздкой кожаной куртке. Даже слишком худенькая. Все те же веснушки. Широкий рот. Светлые медовые глаза, почти янтарные в этом освещении. Большие глаза, темные ресницы. Эти глаза всегда притягивали его своей загадочностью в глубины, где таилось воображение Мэгги, где она прятала себя настоящую, ранимого подростка, взрослеющую женщину. Он знал, что это место болело. И пытался помочь ей выйти наружу, но так и не смог до конца привлечь ее своим светом. Да, он пытался, но по эгоистичным причинам. Мэг была его первой любовью. Настоящей любовью. Той, что выходила за границы сексуального влечения и попыток его удовлетворения. И была одновременно дружбой, родством душ, как банально бы это ни звучало.
Женщина, которая оставила этот город и его, потому что он напоминал ей о плохом.
Он знал, кем она стала. Читал ее книги. На страницах газет в супермаркете он разглядывал ее фотографии с женихом, неприлично богатым психиатром знаменитостей, напоминающим Джеймса Бонда. Он всегда знал, что происходит в жизни у Мэг Броган.
Но никогда не ожидал снова увидеть ее здесь. Дома. На палубе его пристани. Ласкающей его собаку. А у нее за спиной, на другом берегу, – песчаная коса, где он нашел ее без сознания, почти мертвую.
– Мэг? – хрипло спросил он.
Ее взгляд метнулся на крышу здания. «БУЛЛС МАРИНА».
– Знаю. – Он шагнул вперед. – Да уж, надо будет когда-нибудь поменять надпись. Я здесь чуть больше двух лет. Полно работы по ремонту. Сама знаешь, чертов тихоокеанский норд-вест – все разваливается. Даже здания. Соленый ветер не помогает, только усугубляет процесс разрушения. А потом та огромная волна затопила «Крэбби Джек». Хочу привести его в порядок к весне.
Блейк, заткнись, идиот.
Она смущенно смотрела на него. Из-за худобы и бледности ее глаза казались еще больше, чем он помнил, и поглотили его полностью. Она убрала с лица пышные волосы, растрепанные ветром. Солнце достигло крыши здания, лучи упали на ее лицо. Она моргнула. Неземная красота – словно сияющий осколок мечты, вырванный из его прошлого и оказавшийся в этой безжизненной, гниющей, выцветшей реальности, его настоящем. Он сглотнул. Растерялся. Словно очередное глупое, неосторожное слово могло спугнуть ее. Разрушить иллюзию.
