Он резво поднялся видимо хотел показать, что он еще слишком энергичен и некуда уходить не собирается. Пока он производил разборку дивана, и ходил за одеялом мы успели переглянутся и оценить всю происходящую обстановку.
Я поняла к чему клонит эта дурочка. Но мне как-то тоже хотелось оставить наше веселое состояние в памяти на долгие годы.
Арсений расправил нам диван и вернулся обратно, сев в кресло. Мы еще поболтали пол часа и нас уже начало самих клонить в сон. Мы с Надюшкой решили переселиться со своих мест, и прилечь на расправленную для нас Арсением кровать. Он видимо понял к чему все приближается и встав с кресла выдыхая произнес:
– Ладно девочки, спокойной ночи. Я тогда тоже пойду спать.
– Так быстро ты? – как будто с обидой проговорила я.
– Ну а что? Вы же уже спать хотите… – с каким-то расстройством произнес он.
– А с чего ты решил, что мы спать хотим? – бодро вдруг посмотрела на меня Надя, задавая ему этот вопрос.
– Ну как? Вы легли, укрылись, еще пару минут и вы сладко захрапите под мои рассказы.
– Так иди к нам! Тоже ложись! – приподняв одеяло как будто беря его на слабо предложила ему Надя.
Он немного обалдел на мгновение от такого предложения, и пытался сообразить, шутка это или сон.
– Арсений, мне холодно становиться с открытым одеялом – поддержала Надькину идею я. – давай скорей уже ложись!
Он медленно подошел к дивану и остановился. С таким видом как будто подошел не к дивану, а к обрыву скалы.
– Ой! Ну все за этих мужиков делать нужно… – встала со своего места бурча как старая бабка, Надя.
– Давай уже ложись в серединку, не стой как в копанный, греться об тебя будем! – почти приказывая дополнила она, взяв его за руку и потянув на кровать.
Арсений аккуратно забрался в центр дивана, мы подложили ему под голову подушку чтоб он был слегка повыше, а сами прилегли к нему вплотную положив ему руки на грудь, нежно как ласковые кошечки. Я чувствовала, как его сердечко начало пульсировать сразу после нашего прикосновения. Его лицо опять залило розовой краской как вначале наших разговоров, когда он при всех смущался говорить.
– Ну давай, рассказывай, чтоб мы не уснули – игриво произнесла я ему почти что на ухо.
У него, по-моему, тогда запас слов пропал. Он не то что бы не знал, что говорить, он и как двигаться забыл, по-моему.
Надя жалобно попросила его погреть ей руки и отдала их ему. Получилось как-то так, что он обнял нас обеих, когда мы прижались к нему и наши головы лежали на его двух руках. Он, разведя руки в стороны, одной рукой грел «замерзшие» руки Надежды, а вторая его рука попала под мой контроль.
Эти Надины жалобы всегда у нее срабатывали. Не один мальчик, взяв ее за руку уже потом не отпускал ее пока она этого не захочет. У нее они холодные в жизни не были никогда! Там кровь с энергией весь мир согреть могла бы.
В общем, пока он одной рукой пытался отогреть горячие руки, я начала гладить его по пальцам медленно переходя к ладони, которая начинала становиться слегка мокрой от ситуации происходящий с ним.
Он потерялся в мыслях и слегка напрягся телом, но достаточно быстро понял, что происходит, и стал более расслабленным.
– Было ли у тебя когда-нибудь такое? – прошептала ему на ухо я.
– Жаль… Но нет. – выдыхая произнес он.
Больше фраз с его стороны я не могу вспомнить. Да он и не мог разговаривать, ему было некогда, он получал удовольствие. Мы стянули с него футболку, и он лежал довольный как кот, которому чешут животик.
