– Вы теперь взрослые, должны понимать, что надо относиться к учебе с прилежанием, все меня слышите? – скрипучий голос со стороны учительского стола прервал нас. Грымза в очередной раз с подозрением покосилась в сторону нашей парты, поэтому я отодвинулся от Коляна и сделал вид, что внимательно ее слушаю. Колян же, прикусив губу от усердия, продолжил рисовать своих гоблинов. Да не он один рисовал, по-моему, почти все ребята занимались чем угодно, но не лекцией. Слева от нас чей-то шепот топил уже пятый по счету корабль, в морской бой играли и впереди нас. Девочка у окна в светлых волосах увлеченно читала какой-то журнал, прикрывавший ее колени. Короче, все коротали время как могли. В нашей группе было 14 ребят и три девчонки. Причем, какого лешего сюда девки пошли, мне было совершенно непонятно. Но это не наши, наши детдомовские почти все шли в швейку – швейное училище на другом конце города. А эти, видимо, чтобы уж совсем не заморачиваться делами учебными, просто пошли туда, куда их брали. Хотя все-таки вон та, светленькая с журналом у окна, ничего так, симпатичная. Надо будет подружиться поближе. Так сказать, наверстывать упущенный опыт общения с женским полом. И хотя в детдоме у нас с этим было запросто, у меня как-то до сих пор не получалось. То с шашками, то зависания эти мои, так что в этом отношении у Резета все еще было впереди.
Дальше потянулись похожие друг на друга пустые дни, занятые мыслями о том, где люди берут деньги и зачем мне вообще сдалась эта учеба. Вот скажите мне, я что, всю жизнь буду работать оператором станков? Но это точно не предел моих мечтаний. В смысле там, в будущем. Хоть и не космонавтом, конечно, но все же хотелось бы что-нибудь другое попробовать. Да хоть охранником поработать для начала. Вот в том продуктовом магазине согласились же сначала взять меня ночным сторожем. Правда, потом, узнав, что я детдомовский, передумали. Оно и понятно, вдруг этот бродяга без роду и племени, то есть я, еще чего сопрет или съест прямо в магазине.
Зато у меня получилось устроиться сторожем в детском саду в ночь через две. Детский сад находился неподалеку от моего общежития вдоль дороги, по которой я ходил на учебу. И зашел я в него наугад спросить, может, есть какая-нибудь работа. Заведующая детским садом оглядела меня критически и спросила, не курю ли я?
– Нет, а почему вы спрашиваете? От меня пахнет табаком? – я непроизвольно втянул воздух носом, вроде бы ничем таким от меня не пахло.
– Это хорошо, что нет. Потому что здесь детское учреждение, – казалось, кроме этого ее во мне больше ничего не интересовало.
– Наталья, идите сюда, поговорите с молодым человеком, – крикнула она в глубину темного коридора. На ее зов явилась миловидная женщина средних лет, которая мне приветливо улыбнулась. А заведующая детсадом сразу утратила ко мне всякий интерес и важно удалилась в свой кабинет. В общем, приняли меня туда на работу и даже спустя неделю выдали мне аванс. С этих денег я сначала съел две двойных порции пельменей в кафешке за продуктовым магазином. Наелся ими так, что потом аж икал от своего обжорства. Ну а что, в столовой нашего технаря еда была та еще гадость. Особенно щи из кислой капусты, где кроме нее самой и не было ничего, а уж запах такой, что много не наешься. Даже у нас в детдоме щи супом больше пахли, чем здесь. Поэтому и ходили мы в столовку через раз, а я теперь тем более. Где-то в течение месяца с начала моей работы в детсаде я сдружился с ночными нянечками, которые стали оставлять для меня не съеденную детишками еду. В ночь дежурства я до отвала наедался сваленными в одну кастрюлю детскими кашами. Так что с едой у меня более-менее вопрос решился. А на аванс я наконец-то купил себе нормальные штаны, да еще и джемпер в придачу. Надо будет потом и куртку какую-нибудь купить, а то из детдомовского пальто я уже торчал как оглобля. Даже немного стеснялся в таком виде на учебу ходить. Поэтому иногда я ее пропускал.
