Люся и сама чувствовала голод, но больше всего донимала жажда, потому что дневная жара уже разливалась по лесу горячими волнами. Крикнув подругам, и получив отклик, Люся устало взобралась на холм, покрытый молодыми осинками. Холм был вовсе не таким высоким, чтобы можно было с него хорошенько рассмотреть округу, но всё же… Ни тропы, ни дорожки Люся не увидела, и собралась было уже с тяжёлыми думами возвращаться обратно, но вдруг увидела что-то меж ветвей…
Из густого ельника под холмом выехал всадник на невысокой пегой лошади. Увидев его, Люся замахала руками, закричала чуть охрипшим голосом и кинулась с холма ему навстречу.
Всадник увидел её и направил лошадь к девочке, а когда оказался совсем рядом, то Люся увидела, что это парнишка лет пятнадцати, незнакомый ей. Он сидел на лошади без седла, держа в руках только старую, сильно потрёпанную узду, одет был всадник весьма просто – видавшие виды штаны были закатаны по щиколотку, а рубаха выцвела на плечах так, что различить её цвет было трудновато. Старая кепка такого же непонятного цвета была залихватски сдвинута на затылок и являла миру светлый, выгоревший на солнце чуб.
– Ты что ли, Городищенская девчонка, из тех, что потерялась? – спросил парень запыхавшуюся Люсю, – А остальные где? Разбрелись вы, что ли, дурёхи?
– Нет, девочки там, присели передохнуть, а я вперед пошла, с пригорка оглядеться, – ответила Люся, -Да, мы с Городища… Со вчерашнего дня плутаем.
– Да вас уже и Городищенские, и Берестянские ищут, мужики лес прочёсывают. До стародольского болота дошли, думают, может вы утопли. Меня Михайлой зовут, а тебя как?
– Я Люся, – ответила девочка, нахмурившись, потому что представила, какой переполох сейчас в родном селе… и как там бабушка с мамой…
– Ну, Люся, верхом-то удержишься без седла? Давай, забирайся, еле стоишь. Поедем подружек твоих заберём, а после я вас выведу.
Вера и Даша, как только увидели, что к ним идёт Миша, ведущий под уздцы лошадь, на которой сидит довольная Люська, вдруг начали плакать и смеяться одновременно.
– Так, отставить тут сырость разводить! – скомандовал Михаил, – Вы все мелкие, двоих вас Луна унесёт, я рядом пойду, а вы – по очереди. Корзинки бросайте, всё равно малина ваша пропала давно на такой жаре. Ну, держитесь, я тут недалеко знаю ручей, напьётесь, а там уж и до Городища вашего доберёмся.
Вера и Даша взобрались на Луну, а Люся пошла рядом, потому что от того, что они нашлись, у неё будто второе дыхание открылось.
– А ты, значит, самая крепкая? – говорил Миша, шагая рядом с Люсей и стараясь идти не быстро, – А вы ведь правильно шли – Городище ваше там, – Он указал направление, как раз то, куда вела подруг Люся.
– Только забрались далековато, – продолжал их спаситель, – Вас в этой стороне и не ищет почти никто, меня вот отец отправил до сторожки старой, вдруг вы там. Но никто не верил, что вы бы дошли.
– Мы в лесу заночевали, до сторожки не дошли, я даже и не знаю, что тут сторожка-то есть где-то, – ответила Люся, – Да и не знали мы, что сюда забрались… как же мы болото миновали, и не заметили, не понимаю…
–Да не мудрено заблудиться, – важно кивнул Миша, – Лес за войну зарос дюже, некому просеки делать, приметки ставить да вообще за лесом приглядывать. А вы молодцы, что не стали ночью плутать, еще бы и вправду в болото попали. Правильно сделали.
Так за разговорами дошли до небольшой речушки, которая пряталась в низине, заросшей густой зелёной осокой. Воздух здесь был не таким жарким, как в разморённом зноем лесу, веяло свежестью и прохладой.
