На учёбе Люсе очень понравилось. Группа подготовки счетоводов была небольшой, но ответственной и увлечённой, еще двое работали на пасеках и Люсе было с кем обсудить свою работу. Слушая женщину-преподавателя, которая объясняла своим ученикам особенности учёта такого рода деятельности, Люся иногда отвлекалась… И думала о том, что совсем скоро она исполнит свою мечту и станет студенткой, будет посещать лекции, и у неё начнётся совсем другая жизнь!
Еще открытием для Люси стало то, что никто – ни учащиеся группы, ни преподаватели, ни просто прохожие на улицах райцентра – никто не обращал внимания на её шрамы. Все просто шли по своим делам, мельком глянув на идущую им навстречу девушку, улыбались в ответ на её улыбку.
По возвращении Люся каждый день ходила на работу в правление колхоза, потому что председатель намеревался летом пасеку расширить, и выселок Ивана Рыбакова будет первым, но не единственным «отделом по производству мёда и продукции пчеловодства».
– Вот ты, Людмила, институт окончишь, приедешь домой, а у нас тут уже не только пасеки будут, но и много чего ещё, – довольно расхаживал по кабинету председатель Александр Иванович Коростелёв, – Я думаю, жить в таком краю, да его благами в полной мере не пользоваться – это глупо! На будущий год мы еще и грибоварку поставим, я уже и специалиста к нам выписал, опытного! Что скажешь, Людмила? Одобряешь?
– Конечно, одобряю, – кивала, улыбаясь Люся, особенно ей понравились слова председателя про институт.
Люся долго думала всю эту осень и зиму о том, что прежние планы ей всё же придётся поменять. До страшного происшествия, погубившего Веру и изменившего жизнь самой Люси она хотела поступать в педагогический. И вернуться в родное Городище учителем русского языка и литературы. Но… изменившаяся её внешность вносила в планы свои коррективы, и Люся понимала, что не сможет ежедневно представать перед учениками, и отвечать на вопросы, которые всё равно будут задаваться ей. За советом Люся отправилась в школьную библиотеку, к давнему своему другу Надежде Валентиновне.
Надюша будто совсем и не изменилась за эти годы, и общались они с Люсей как и прежде, словно старые добрые подруги, с той лишь разницей, что Люся выросла… Ничего не советовала Надюша, не убеждала и не настраивала Люсю, сказала лишь, что шрамы со временем пройдут, будут почти и незаметны, а строить свою жизнь, принимая их в такое внимание – не совсем правильно.
– Ты, Люся, зря думаешь, что внешность так важна, – говорила Надюша, подливая кипятка в Люсину чашку, – Внешность – это всего лишь обложка, гораздо важнее содержимое книги, не так ли? Поэтому ты можешь стать тем, кем тебе хочется, потому что эти… шрамы… Они больше в твоей голове, в мыслях, чем на лице.
Поразмыслив над этим разговором, Люся решила, что филологический факультет очень ей подойдёт. И в случае чего Люся сможет работать, например в библиотеке, как Надюша, или в редакции какой-нибудь газеты. Когда она была на учёбе в райцентре, то их приглашали в редакцию местной газеты на небольшую экскурсию, как раз по поводу их обучения специалисты готовили статью. И Люсе понравилась и атмосфера редакции, и улыбчивые общительные сотрудники, с увлечением занятые своим делом.
