Когда придет Большая Черепаха - страница 24

Жена сама выключает телевизор, когда выпуск новостей подходит к концу. Они собирались смотреть сериал и ждали его, клюя носом перед экраном. Но теперь и он, и она об этом забыли. Несколько мгновений супруги сидят неподвижно, и Робин держит в руках пульт, как будто еще хочет включить телевизор, но потом кладет его на стол и смотрит на мужа.

– Война, – только и произносит она.

Он опускает руки ей на плечи.

– Роб, ну ты же слышала, они сказали: «акция сопротивления». Это вовсе не значит, что… что это как-то коснется нас. Такое ведь часто происходит в мире.

– В мире, но не здесь, не в нашей стране, – на ее глаза наворачиваются слезы, и женщина торопливо отворачивается, смаргивая их.

– Роб, – повторяет он уже тверже, не убирая ладоней, – в нашей стране пока ничего не случилось. Даже если там сейчас произойдет вооруженное столкновение, нам-то что с того?

Но она только упрямо трясет головой, по-прежнему глядя в сторону.

– Послушай, тебе нельзя сейчас волноваться, – мягко говорит мужчина.

– Не волноваться? – Робин резко оборачивается. – Как я могу не волноваться? Впрочем, тебе легко говорить! Вы, мужчины, всегда такие спокойные! Это же не тебе предстоит рожать через два месяца.

Он пропускает шпильку мимо ушей. В одной книге он вычитал, что когда женщина беременна, в ней срабатывают заложенные веками эволюции механизмы. Как у волчиц примерно. Они защищают свое потомство, и если чувствуют опасность, становятся агрессивны. Об этом надо помнить и не отвечать ударом на удар. Так что мужчина остается спокойным, ну, внешне, по крайней мере, и ласково, как ребенку, говорит супруге:

– Родная, вот об этом нам сейчас и нужно беспокоиться. А тебе – особенно! Подумай о нашем сыне, какой у него будет стресс, если ты сейчас разнервничаешься. Это может навредить его здоровью.

Однако эти слова не производят того эффекта, на который он рассчитывал. Робин сердито сбрасывает его ладони, скрещивает руки на груди и отворачивается к балкону. Он ловит себя на мысли, что страшно хочет закурить, но нет, не в присутствии жены, он обещал!

– Поздно говорить о здоровье, – глухо произносит она. – Если наш ребенок родится в мире, где над головой рвутся бомбы, он уже точно не вырастет нормальным. Что может быть хуже этого? Появиться на свет, когда вокруг смерть?

– Милая, но ни о каких бомбах пока речи нет, – терпеливо увещевает он.

Она снова оборачивается и смотрит на него блестящими от слез глазами.

– Пока – очень хорошее слово. Но что, если они применят то самое оружие?

И на этот раз он все-таки не выдерживает и произносит раздраженно:

– Роб, не пори горячку! Никогда дело не дойдет до того, чтобы использовать то самое оружие, просто потому что это противоречит любым гуманистическим идеалам! Оно есть, да, им нужны рычаги давления. Но испытать в действии…

– Они испытывали и не один раз.

– Но не на живых людях. Робин, послушай, – мужчина берет ее за руку, – это просто политика, вот и все. Сейчас они там немножко постреляют, померяются технологиями, снимут напряжение, так сказать – и на этом все. Вот увидишь, пройдет месяц-два, ну, самое большее – полгода, и эта история закончится.

Она печально качает головой.

– Почему ты так боишься называть вещи своими именами? Почему ты не можешь сказать это слово вслух? Оно же простое. Всего пять букв – война.

– Потому что никакой войны нет, Роб, – заявляет он убежденно. – Война – это когда враг стоит на пороге, и людей забирают на фронт. Но пока, как видишь, ничего такого нет. Туда поедут серьезные ребята и быстро решат все проблемы, вот увидишь. Давай лучше посмотрим сериал? Там как раз начинается самое интересное.