Голову пришлось мыть. Видимо, в пьяном угаре я упала в чан с карамелью, на платье тоже остались липкие сладкие следы.
Я завернулась в полотенце и с любопытством вышла обратно в комнату. Кто же у меня на кровати валяется? Самое обидное, что из лысых я знала только Даллиса, и отчаянно не хотелось выяснить, что моим не состоявшимся (или состоявшимся?) любовником стал хамоватый преподаватель по боевой подготовке. Что же делать?
После того, как оделась, я вздохнула и присела на стул возле окна. Можно попробовать не будить – лысый проснётся и уйдёт. Но тогда я не узнаю, кто он! Обойдя кровать по кругу, я остановилась рядом с его головой и попыталась разглядеть лицо. Неизвестный предпочитал спать им в подушку, поэтому снаружи остались только уши, по которым я никого не узнала.
Погладив героя-любовника по лысому затылку, я услышала глухой стон. Затем последовал короткий всплеск целительской магии. Видимо, он тоже проснулся и лечил себя от похмелья. Значит, целитель?
Лицо, которое поднялось от подушки, оставив на ней следы слюней, было мне до боли знакомо: Лимар. От неожиданности и стыда, я осела прямо на пол, а потом заползла под кровать. Ужас какой! Я чуть не переспала с Лимаром! По пьяни! Он же мой друг! И что теперь?
Щёки адски пылали, лицо горело, вспомнились засосы на шее… Какой стыд!
– Ката, ты чего? – хрипло пробасили сверху.
– Лимар, скажи честно, у нас что-то было? – не менее хрипло пробасила я в ответ.
– Ну что-то было, но того самого не было. Не то чтобы ты не пыталась, просто я подумал, что ты можешь протрезветь и пожалеть. Видимо, не ошибся. Ты как?
– Почему ты лысый? – не стала я отвечать на провокационный вопрос.
– Ну так мне вчера волосы подпалили, я сказал, что давно мечтал о лысине. Вот мы меня и постригли. А потом побрили ножом, который сделал Натар. Он утверждал, что ничего острее не бывает. Мы проверили. Хороший нож…
– А потом что было? – просипела я.
– Потом Лиля сказала, что не может больше смотреть на наши пьяные лица, и они с Натаром ушли, а мы с Наташей и её друзьями продолжили кутить…
– А как получилось, что мы… как мы… когда мы?..
– Так я расстроился, что лысый стал некрасивый, а ты сказала, что я всё равно самый замечательный, и поцеловала. А дальше как-то само собой… Знаешь, тебе вообще пить не стоит, ты не умеешь. Выпила-то всего три стакана, а развезло тебя так, что обратно пришлось нести.
– То есть получается, что это я… к тебе приставала? – грустно спросила я.
– Да ладно тебе, я не в обиде, – хохотнул он. – Мне всё понравилось. Вылезай из-под кровати, пол холодный, ещё простудишься…
– Не хочу… мне стыдно… – прохрипела я.
– Хватит тебе, что ли, Ката. Ну целовались и целовались, говорю же, мне понравилось. Вылезай, пойдём завтракать, – он протянул мне руку, но я не решилась её взять.
Мне было жутко неловко и до ужаса стыдно. И это я ещё Лиле в глаза не смотрела. Знаю же про её отношение к алкоголю, как я могла взять и напиться на её свадьбу? Я же почти никогда… Может, дело в этом? Горячее вино с непривычки дало по мозгам… и понеслось…
Как мне пришло в голову лезть к Лимару с поцелуями? С чего бы? Он же мой лучший друг! Как я могла?
Терзаемая совестью, я всё-таки вылезла из-под кровати и пошла на завтрак, где ко мне присоединились Лиля, Наташа и Ангалая. Такому триумвирату я безмерно удивилась. Обычно последние две друг друга не переваривали, но, видимо, планируемый разнос их объединил. В воспоминаниях всплыло, что Ангалая в какой-то момент к нам присоединилась, и я, кажется, пыталась их с Наташей помирить. А потом они вроде бы подрались. Но это не точно.
