Он исчез в коридоре так же внезапно, как появился, а я только стояла и смотрела ему вслед, не в силах понять, что на самом деле происходит.
– Ну ты даёшь, – фыркнула Луна, выведя меня из ступора. – Он тебя вечно будет спасать? Или ты сама справляться научишься?
– Он просто хотел помочь, – пробормотала я, чувствуя, как щеки горят.
– Помочь, ага, – Луна усмехнулась и повела меня за собой. – Садись в мою машину, Наоми. Тебе точно нужен воздух. И может, холодный душ.
Она хихикнула, и, несмотря на усталость, я не смогла удержаться от слабой улыбки. Подъезжая к дому, я сидела, уставившись в окно, но в голове снова и снова всплывал Дэймон. Почему он такой? Вежливый, но холодный. Кажется, заботливый, но в то же время отстранённый. Может, он просто притворяется? Может, он строит из себя героя, чтобы потом, в самый неожиданный момент, нанести какой-то дьявольский удар?
– Ох, черт, – выдохнула я, закрывая глаза и потирая виски. – Что вообще происходит?
Первый день в университете, а я уже на грани.
Луна резко остановила машину, и я поняла, что мы приехали. Открыв глаза, я встретила её настороженный взгляд. Она смотрела на мой подъезд, а на её лице застыло что-то между недоумением и тревогой.
– Ты здесь живёшь? – спросила она, медленно оглядывая облупленные стены здания, разбитые окна в подъезде и груду мусора возле входа.
Я горько улыбнулась и кивнула.
– Да, это мой дом. – Голос прозвучал слишком тихо, почти шёпотом. – Спасибо за всё, Луна. Увидимся завтра.
Я поспешно выскочила из машины, прежде чем она смогла сказать ещё что-то.
И тут я его увидела.
Отец.
Он сидел на ступенях возле подъезда, босой, с растрёпанными волосами и грязной одеждой. Его голова была опущена, словно он дремал, но изо рта торчала сигарета.
Моё сердце сжалось от боли.
Луна из машины заметила его и нахмурилась, её лицо исказило выражение отвращения. Конечно, она не знала, кто он, но я поняла, что её мысли уже начали крутиться в определённом направлении.
– Луна, всё хорошо, – я махнула ей рукой, чтобы она уезжала. – Увидимся.
Она смотрела на меня ещё пару секунд, а потом всё же включила передачу и медленно уехала, бросив последний, тяжёлый взгляд на отца. Как только машина исчезла за поворотом, я подошла к нему, пытаясь сдержать подступающую волну стыда.
– Папа… – Я осторожно дотронулась до его плеча, но он даже не шелохнулся.
Я чуть наклонилась, чувствуя знакомый запах алкоголя.
– Папа, просыпайся, – прошептала я, чуть сильнее тряхнув его за плечо. – Пойдём домой.
Он застонал и пробормотал что-то невнятное, но не открыл глаз. Я огляделась, молясь, чтобы никто из соседей не смотрел.
– Чёрт… – Я присела рядом, схватив его за руку. – Папа, вставай!
С огромным трудом мне удалось поднять его на ноги, закинув его руку себе на плечо. Он был тяжёлый, и я едва не упала, когда он сделал первый шаг.
– Ты опять… опять напился, – выдохнула я, таща его к двери.
Он что-то пробормотал в ответ, и я услышала его сиплый голос:
– Извини, Наоми… Извини…
Я почувствовала, как слёзы начинают жечь глаза, но не позволила им выйти. Я слишком устала, слишком вымоталась, чтобы сейчас плакать. Мы добрались до квартиры, и я с трудом затащила его внутрь. Как только дверь закрылась, я усадила его на старый, потертый диван и прикрыла глаза.
– Оставайся здесь, – сказала я, снимая с него ботинки. – Я принесу тебе воды.
Он ничего не ответил, лишь молча опустил голову, словно в знак согласия. Я ушла на кухню, чувствуя, как напряжение сегодняшнего дня превращается в усталость, разливающуюся по всему телу. Когда я вернулась с водой, отец всё ещё сидел, уставившись в пол. Его лицо было осунувшимся, морщины казались глубже, чем раньше, а взгляд… Пустой.
