Когда утихнет ветер - страница 41

Мне пришлось, опустив глаза, солгать:

– Этьен… это очень мило, но мы – мне так кажется – еще мало знакомы, чтобы говорить о таких высоких чувствах. Давай немного подождем…

Это была не единственная моя ложь. Мне приходилось разрываться между Этьеном и Лестером. Последний делал вид, что не знает о приезде первого, но это было не так. Чего вампир не знал, так это того, что я действительно выхожу замуж…

Когда наконец наступил день свадебной церемонии, я вздохнула с облегчением. Но настоящее облегчение я почувствовала в тот момент, когда старый священник объявил нас с Этьеном мужем и женой, и выдал брачное свидетельство. Я теперь была свободна от Лестера, он не сможет сделать меня вампиром, так как я ему более не принадлежу – я повенчана на всю жизнь с другим человеком. Мне больше нет нужды обманывать вампира. Пусть я не люблю своего мужа, но выбираю я его, а не бессмертного убийцу. Я желаю быть человеком, смертная жизнь слишком прекрасна, чтобы ею жертвовать. Даже ради любви. Тем более из-за любви к вампиру!

Я поступила нечестно по отношению к Лестеру, но это была ложь во спасение. Мне не в чем себя винить – я спасала свою душу. Лестер бы никогда не успокоился, и все равно сделал бы меня вампиром. у меня не было против него абсолютно никакого оружия, кроме обмана. Я воспользовалась им, и никакие угрызения совести не должны меня мучить. Я не желаю быть бессмертной ценой чужих человеческих жизней. Я не хочу быть вампиром. Но Лестер этого не понимает. Лишь по этой причине мне пришлось ему солгать…

Таким образом я убеждала себя. Мой муж ушел к себе в спальню, а мне осталось лишь ждать Лестера и сообщить ему обо всем. Я не знала, какая будет реакция вампира на этот мой рассказ. Внутренне я содрогалась от мысли, каков Лестер может быть в гневе.

Но я была уверенна в одном: я сделала все правильно и Лестер должен это понять. И принять».

«Лестер пришел намного раньше, чем обычно. Даже если и была бы необходимость придумывать какие-либо оправдания, все равно просто не хватило бы времени. Но в этом не было нужды. По выражению его лица я сразу поняла – он знает.

Мной овладел панический страх и безотчетное желание бежать от него. Остановило лишь понимание того, что вампир имеет право на мое объяснение.

– Лестер…, – начала я смущенно.

– Не надо, Элиза, – хрипло перебил он меня.

Лестер подошел ко мне и чуть приобнял. Наши глаза встретились. В его взгляде читались холодный гнев, боль и что-то еще. Я не успела понять, как он вдруг с силой толкнул меня на кровать. Это было неожиданно и больно. Если бы на его месте был человек, я бы подумала, что он хочет меня изнасиловать. Но вампир же не может…

– Не смей! – закричал он, и я вздрогнула. – Слышишь? Не смей никогда более лгать мне! Говори правду, какой ужасной она ни была! Всегда говори только правду… Элиза, за что?! За что я так жестоко наказан? – он отвернулся.

Господи, когда я принимала это решение, а сегодня воплощала его в жизнь, мне почему-то и в голову не приходила мысль, что я могу тем самым причинить ему боль! Искреннее страдание слышалось в его голосе, казалось, оно исходило от его тела.

Поднявшись с кровати, я подошла к вампиру и встала за его спиной. Мне невыносимо было видеть, как он мучается.

– Прости. – Я не знала, что сказать.

– Самое удивительное, моя дорогая, – с горькой иронией ответил Лестер, – Я тебе действительно доверился, не стал читать твои мысли… Что ж, я благодарен тебе, моя любовь. Своим обманом ты окончательно убедила меня, что доверять никому из смертных нельзя.