Это не могло продолжаться вечность. Курортным романом всегда отведён срок. Чаще всего он недолог. В один на удивление романтичный вечер, устроившись в уютном ресторанчике, Саша познакомил Риту со своим приятелем. Взгляд нового знакомого ей не понравился. Испытующий. Нещадно выделяющий натуру из любой, даже практически правдивой лжи. Он смотрел неотрывно, будто ожидая, когда же Рита споткнётся, но перед товарищем себя никак не выдавал. Здесь всё было исключительно на уровне инстинктов. Саша представил друга Михаилом Воронцовым, немного попенял на того за нежелание проводить время с пользой. А с пользой, как поняла сама Рита, это значит попортить как можно больше селянок. Так вот этот Михаил портить никого не хотел и наслаждался уединением, морем, свободой.
– Кем вы работаете, Танечка? – Спросил он, когда Рита практически освоилась под пытливым взглядом и перестала его замечать.
– Сортировщицей. На местном консервном. – Соврала она без промедлений и прямой взгляд приняла. Своим колючим его крыла, предлагая расстаться друзьями.
– Никогда бы не сказал… – Вызывающе улыбнулся тот и в который раз за вечер потёр указательным пальцем подбородок – жест его глубокой задумчивости. – А что же… говорят, новый директор у вас. Как трудовой коллектив считает? Достоин?
– Игорь Александрович прекрасный специалист. Но об этом не коллектив говорит, скорее… скорее, наши мастера, бригадиры, замы. Те, с кем он непосредственно общается. А работягам, кого не дай – всё не то. Выскочка и папенькин сынок. Чаще слышится именно это. А вообще, время покажет. Время всё расставляет по своим местам.
– А вы себя, значит, к работягам не относите? Так, сортировщица? – Намеренно открыто поддел Михаил, и Рита ядовито улыбнулась.
– А я не планирую задерживаться там надолго. Кстати, можно на «ты».
– Я так и понял. – Улыбаясь, согласно кивнул мужчина.
Саша на минуту отлучился, а Воронцов пересел ближе. Смотрел вызывающе и нагло. А, выдержав время, но, так и не добившись безоговорочной капитуляции, подался вперёд, над Ритой нависая, и едва не к самому её лицу наклонился, поражаясь выдержке.
– Ты не похожа на глупую провинциалку. И на сортировщицу с консервного не похожа. А ещё скажу, что, если бы Сашок не был так зациклен на своей лжи, то непременно это бы заметил.
– Что ещё?
– А ещё мне отчего-то кажется, что не очень-то ты и расстроишься, когда он бросит тебя здесь одну.
– Бросит? – Рита презрительно фыркнула и невозможно задрала подбородок. – Он обещал показать мне мир, подарить вечную любовь и…
– А ты забавная… – Михаил улыбнулся не так, как минуту назад. Открыто и свободно. На спинку стула откинулся, теперь снова за Ритой со стороны наблюдая. – Зачем тебе всё это нужно? – Спросил серьёзно.
– Каждый развлекает себя как может. – Пожала она плечами.
Мужчина хмыкнул и неодобрительно покачал головой.
– Только Саше об этом не говори. Он расстроится.
– Никто не любит, чтобы его использовали. – Взяв и повертев в руке вилку, Рита отшвырнула её обратно на стол.
– Да. Но ты особенно коварна.
– С чего бы? Удовольствие взаимно. Никто не в обиде.
– Сомнительное удовольствие быть пешкой в чужой игре.
Она глянула на мужчину с интересом и с подозрением прищурилась.
– Неужто тебе приходилось быть такой вот пешкой?
– И у меня была молодость. И у меня была первая любовь.
– Ты несправедлив к противоположному полу. Кто сказал, что тебя использовали? Никогда не рассматривал вариант, что просто не оправдал возложенных на тебя надежд?
