– И что же мне теперь делать? – Втянула она голову в плечи, глядя куда-то в пространство. Андрей это её состояние понимал и давить уже не смог. Выдохнул, руки на груди скрестил, отрицательно покачал головой.
– Не знаю. То есть, наверно, я должен сказать, что-то вроде: возвращайся и живи своей жизнью. Не той, что себе придумала как-то вдруг, совершенно забыв предупредить об этом людей, которым не безразлична. Я не об этом. А к той жизни, к которой привыкла, которая тебе нравилась. Я должен был это сказать, я именно это сказать и хотел. Все твои истерики мне придурью показались, Рит, честно. Сейчас вижу, что ошибался.
– Я совершенно потерялась. И это давно произошло. Не год и не два. Больше.
– Ты болеешь, солнце, я вижу. Тебе плохо. Тебе больно. А выбор всегда мучительный. По-другому и не бывает. Ты же знаешь.
– Знаю. В прошлый раз тоже было больно. Но тогда я совершенно точно понимала чего хочу. А сейчас…
– А что изменилось сейчас?
– Все от меня чего-то ждут, а я как в беспамятстве, как в бреду, оглядываюсь по сторонам, не понимая, с чего начать и в какую сторону сделать первый шаг.
– А по-другому не пробовала?
– Как?
– Закрыть глаза и доверится инстинктам?
– Закрыть глаза? Мне, наоборот, открывать их страшно. Чтобы увидеть, что позади творится, чего уже наделать успела…
– Ты мне не расскажешь?
– Что?
– Не знаю… Что случилось, например…
– Случилось?
– Ведь от чего-то же ты сбежала!
– От себя…
– Воду мутишь, солнце. На прямой вопрос ответить не хочешь. Так, о чём с тобой тогда говорить можно?
От стены оттолкнувшись, Андрей со всей тяжестью прожитого дня на матрац рухнул. Рита положение не изменила. Лишь ещё больше поникла.
– Дело не в вопросе, Андрей, а в том, что ответа на него у меня нет.
– А, знаешь, у меня тоже. – Усмехнулся он, на бок перекатившись. Локоть подставил, чтобы приподняться и самому себе признался, что образ «бедной овечки» не оценил. Оттого голос повысил, мягкие нотки из тона убрал. – И никто, кроме тебя самой, ответить не сможет. Хотя… я могу предположить, ведь так?
Рита безразлично пожала плечами.
– Вся проблема в том, что каждая, даже самая сильная и уверенная в себе женщина, всё равно остаётся женщиной. Существом наивным, мнительным, опасливым. И это ваше пресловутое: «А если что-то пойдёт не так, то что?» Ты мне казалась исключением. Ты в каждом своём шаге уверена была. Когда сломалась?
– Когда шагать дальше стало некуда. – Пожала она плечами, с усердием свои ладони разглядывая.
– Некуда? Выходи замуж и рожай детей! Найди себе новую роль. Ту, что заставит глаза светиться от счастья.
– А что делать, если и это не получается?
– Ты о чём?
– Если не выйти и не родить? – Странно усмехнулась она, на что Андрей поджал губы, посмотрел внимательно, придирчиво.
– Тогда мужика ищи. Такого, который сможет завести сломанную куклу. Или такого, который настроить умеет так, что мыслей дурных не останется. Знаешь, в каком месте настраивать нужно?
– Не за это ли ты меня как раз сегодня и осудил? – Осторожно улыбнувшись, Рита вмиг обмякла и буквально стекла с места, рядом с ним на импровизированной постели устраиваясь. Легла так, чтобы головой на впалый живот опираться.
Андрей за всем этим наблюдал с интересом, а после руками развёл.
– Я был о тебе лучшего мнения. О том и сказал.
– Я тоже… Тоже была о себе лучшего мнения.
Угнетающая тишина успела окутать обоих, когда Андрей всё же коснулся ладонью её волос, небрежно расправляя пышные пряди на своё усмотрение.
