Боже, какая же мерзость. Какая же грязь. А ведь я и вправду ещё несколько дней назад думала, что мама изменилась и радовалась этому как дитя. Но, нет, она просто преследовала свои корыстные цели.
Я вышла из своего укрытия и переступила порог гостиной. Но никто из присутствующих не обратил внимания на новое действующее лицо. Что ж, мне было нетрудно оповестить о себе самой.
– Замолчи, – строго и громко сказала я.
Мой взгляд был устремлён на мать. Руки крепко сжаты в кулак. И было очень стыдно смотреть на Ворона. Проклятый Ворон, чтобы ты всю жизнь жил долго и счастливо за тридевять земель от меня!
– Прекрати говорить эту ересь, – прошипела я, но услышали меня все.
Данила Сергеевич вопросительно изогнул бровь, а его сын самодовольно хмыкнул. Знал, гад, что я не смогу остаться в стороне! Знал, что я не позволю матери поливать его грязью долго! Что ж… будет и на моей улице праздник.
– Ты хочешь сказать, что это всё неправда? – вкрадчиво поинтересовался хозяин этого дома.
Мать что-то хотела возразить, но её жених предупреждающе шикнул на неё. Она тут же замолчала, но упрямо поджала губы и наградила меня укоризненным взором.
«Нет, мама, я никогда не буду на твоей стороне», – мысленно усмехнулась я.
– Да, – уверенно кивнула я.
– Но фотографии говорят об обратном, – возразил Данила Сергеевич.
– Какие? – натурально удивилась я.
Мне протянули маленькую стопку фотографий. Я с интересом рассмотрела каждую из них. Должна признаться, что фотки получились хорошими.
– Что вас в них смущает? – невинно поинтересовалась я.
Похоже, старшее поколение шокировали мои слова, а я их решила, так сказать, добить:
– Ничего криминального в этом нет. Ролевые игры приносят разнообразие в отношения. Вам ли не знать? – сыронизировала я.
– Хочешь сказать, что вы просто… дурачились? – прорычал Данила Сергеевич.
– Ну да, – беспечно пожала я плечами. – Мы не кровные брат с сестрой, поэтому ничего в этом плохого не вижу, – как бы между прочим заметила я.
Ворон тихо прыснул смехом. Я бросила на него мимолётный и гневный взгляд. Нашёл, когда веселиться. Мать хватала ртом воздух, как рыба, а Воронов-старший сопел не хуже разъярённого быка.
– Зачем ты его покрываешь, Лера! – крикнула мать. – Преступник должен быть наказан!
Я ухмыльнулась.
Ох, мама, зря ты сейчас затронула меня. Ох, зря!
– Если хочешь, мы можем съездить в больницу, и врач подтвердит, что ничего между мной и Максим аморального не было. Я до сих пор девственница, мама.
Да, эти слова дались мне нелегко, но зато повергли в шок всех. Я бы могла возгордиться собой, если бы не чувствовала себя неимоверно скверно. Такого унижения, как за последний месяц, я никогда в жизни не испытывала. И, надеюсь, что больше никогда не испытаю.
– Так что, едем? Проверяем? – невинно переспросила я.
– Не стоит. Мы тебе верим. Спасибо за пояснения, Валерия. – Первым отмер Данил Сергеевич.
– Всегда к вашим услугам. Что ж, раз мы всё выяснили, то я пойду к себе, – беззаботно сказала я. – Хотя, вот ещё о чём задумайтесь: откуда у моей матери эти фотографии? У неё есть личный шпион в доме? Или она сама их сделала? Но, почему тогда мне никто не пришёл на помощь? Если в тот момент Максим меня, якобы, насиловал. Ведь по фотографиям можно без проблем понять, что события происходили в моей комнате. А папарацци прятался за входной дверью. Включайте логику, господа. – Я махнула всем рукой и чинно покинула пределы гостиной. Хотя, если честно, хотелось позорно сбежать. На Ворона я так больше и не взглянула: не хотела видеть его злорадство. Пусть удавится им теперь.
