объект наблюдения прихватывался лишь боковым зрением.
И действительно увидел…
От неожиданности спёрло дыхание. Смешно взмахнув руками, он так и подпрыгнул на месте, случайно толкнул стол, и… Видение девичьего личика на поверхности воды зарябило и исчезло.
– Сердечком… – остолбенело прошептал Назар.
– Ну да! – подтвердил новый знакомый, ещё не поняв причину его взбудораженности.
– Вот тут… – мальчишка ткнул пальцем в скулу. – … родинка такая, с рисовое зёрнышко, да? И брови густые, почти в одну.
У него даже руки задрожали.
Получилось!
– Да погоди! – отстранился от Пьера, – погоди…
Зажмурился, поморгал. Вновь уставился в чашу с водой, с усердием, со страстным желанием увидеть снова… Ничего. Но в висках заломило, свет, и без того тусклый, вдруг стал меркнуть… Потом в пальцы ткнулось что-то твёрдое, на ощупь – дерево. И полегчало.
Распятье. Невеликое, с ладонь величиной – такое здесь вешали на стены. Но исходила от него настоящая Сила, намоленная святость, что сразу привела в чувство неофита, испытавшего первое в жизни магическое истощение.
– Погодь, друг, – пробормотал. – Мне, кажись, того… Дух надо перевести. Сам не пойму, как это вышло, но… увидел!
Нашёл в себе силы вернуть кипарисовый крест и покачать головой.
– Прости. Быстро как-то всё случилось. Раз – и пропало… Только лицо заметил, а где она, что с ней – ничего не понятно.
Пьер разочарованно отстранился. Но тотчас в глазах мелькнула сумасшедшая радость
– Но ведь живая, да? Скажи, точно живая?
– Точно. – кивнул Назар. – Моргнула. Только и впрямь худа. И серая прям какая-то: то ли темно вокруг, то ли сама бледная, не разглядел толком.
И застонав, схватился за голову. Снова накатило…
Пьер кинул на него тоскливый взгляд. Протянул распятье.
– Держи. Тебе ведь от него лучше? Ничего: что единый раз удалось, рано или поздно снова получится. Ты пока отдохни, брат, а потом, как силы вернутся, попробуешь ещё, да?
Назар помолчал, прислушиваясь к себе.
– Попробую. Я кое-что запомнил. Вдругорядь легче пойдёт.
***
Просторный, заставленный шкафами с книгами и диковинами, кабинет Председателя трибунала Инквизиции ничем не выдавал грозного титула своего хозяина, и более походил на обиталище какого-нибудь учёного мужа на покое. Мягко, трепетно танцевали в камине языки пламени, бросая отблески на лица двоих, устроившихся напротив в удобных креслах; на отполированную солнцем и временем лозу, оплетающую массивную бутыль, на тёмное стекло; играли в бокалах, на треть наполненных душистым терпковатым вином, в бусинах чёток в руках гостя и на нагрудном кресте хозяина…
– Сама мысль свести слышащего и видящего не нова, брат, - продолжил свою мысль хозяин кабинета. – Но, насколько мне известно, полноценного обмена Дарами ещё не наблюдалось. И всё же ты решился на очередной эксперимент?
Могучие плечи собеседника затряслись от добродушного смеха.
– Полно, брат, какой эксперимент? Желание подтолкнуть к развитию Дар одного и помочь другому, не более. А ежели при этом два юных таланта поделятся способностями – хвала Всевышнему и провидению, что сводит людей вместе, и в местах, столь странных, как это.
– Ежели… – скептически повторил Великий Инквизитор, потерев щетинистый подбородок. – Но мне отчего-то слышится уверенность в твоём голосе, брат Тук. Словно ты отгораживаешься этим словом лишь из одного опасения сглазить.
– Полно, брат Дитрих, я не суеверен. Просто допускаю определённый процент неудач в каждом опыте.
