– Это где ж такие, тюлени-то ушастые? В зоопарке что ли?
– Нет, – важно ответил ему Антон. – В экспериментальной лаборатории нашего Фонда. Раньше им семгу с форелью возили, а сейчас вот в связи с ухудшающимся материальным положением, хотим перевести их на карпа. Лишь бы жрать стали. Тогда будем тут у вас частенько бывать…
– Ну-ну, бывайте! – лейтенант улыбнулся и козырнул компаньонам.
– Ну, вот! А ты боялась! – хохотнул Антон, когда Настя вырулила за шлагбаум.
Они первый раз долго плутали в темноте, пока нашли этот самый рыбколхоз. На свет фар «каблука» из будки вылез сторож. Узнав, что они приехали за рыбой, пропустил машину на территорию. Потом протопал обратно в будку, покрутил ручку допотопного телефона и позвонил кому-то. И когда «сотрудники Фонда» подъехали к причалу, там их уже поджидал мужик в телогрейке и с сачком.
– Саня! – сунул он Антону свою не очень чистую лапу. На Настю внимания не обратил. – Ящики на весы станови, я грузить буду…
Карпы шуршали чешуей, ссыпаясь из сачка в ящики. Насте было их жалко. Большие, словно плоские разделочные доски, попав в ящик, они яростно боролись за свою водяную жизнь, протестуя против сухопутного существования, били хвостами и беспомощно разевали рты. А Саня орал «Поберегись!» и насыпал наверх новых. Антон прижимал карпов крышками и ставил ящики аккуратно в машину. Потом Саня высчитал общий вес рыбы, умножил количество килограммов на стоимость одного, сделал небольшую скидку – «оптовикам мы рады!», – принял деньги, не пересчитывая, положил их в карман, и махнул рукой – «Ехайте!»
А когда Настя завела двигатель, он вдруг постучал в стекло.
– Вы….эта… Если вы еще раз приехать захочите, вы мне порнушки какой-нибудь привезите, ладно? А то грустно мне тут…
– Не поняла… Какой порнушки? – Настя чуть не подавилась.
– Да какой-нибудь! Журналец там какой, или книжку. Уважьте, лады?
– Уважим-уважим! – весело сказал Сане Антон. – А ты нам за это скидку побольше сделаешь, правда?
– А че не сделать? Сделаю! Тута рыбы знаешь сколько? Хреновая туча – вот сколько! И мне не жалко за порнушку скидку. К тому ж рыба не моя, и перевешивать никто не будет.
Антон вспомнил разговор про порнушку, когда они через день снова собрались с Настей ехать за карпом. Никаких журналов подобного сорта у них никогда не было. Была у Антона упрятанная на антресоли видеокассета «про это», но он бы ни за что не отдал ее Сане, ни за какую самую большую скидку. Обойдется! Самим пригодится.
– Во, Насть, я придумал. Отвезем ему «Лолиту». У нас две. Пусть одна послужит бизнесу.
Настя усомнилась в том, что набоковская девчушка как-то удовлетворит интимные запросы Сани из рыбколхоза, но согласие дала: «Лолита» у них была в двух экземплярах.
– Ты возьми для него ту, что «на коленке» сделана, – сказала она Антону, имея в виду книжку с полуслепым шрифтом, из первых репринтных изданий, что появились после перестройки. И всю дорогу переживала, что Саня окажется каким-нибудь сильно продвинутым в вопросах литературы, и тогда дар их не прокатит за порнушку.
Но Саня, полистав книжку, посветил в нее фонариком, и спросил:
– Тут …эта… есть такое, чтоб забирало?
– А то как?! – со знанием дела подтвердил Антон. – Забирает. И еще как!
– Ну, тогда лады, как уговаривались – скидка будет сурьезная.
Он, и правда, долго высчитывал, чтоб Антону «была выгода», и ушел в свой вагончик еще до того, как Настя и Антон отъехали от причала, буркнув им «Пока!» на прощание. В вагончике вспыхнул свет.
