Марк же так и не вырос. Ни на сантиметр! Но его это не расстроило. Комплекс из-за роста появился, когда он встречался с девушкой, что была значительно его выше… И по росту, и по положению в обществе. Она говорила, что это не важно. Любят не за сантиметры и толщину кошелька, и Марк ей верил, но всегда лучше, когда вы наравне. А получалось, что он смотрел на любимую снизу вверх и в прямом, и в переносном смысле, отчего страдал. То были самые яркие его отношения, принесшие много радости и печали. Следующие привели его к браку, тихому, спокойному, стабильному. Жена, маленькая миленькая учительница начальных классов (теперь преподаватель химии), ни разу за двадцать лет их совместной жизни не заставила Марка усомниться в правильности его выбора. Он повел под венец лучшую женщину на свете. И она подарила ему смысл жизни – дочь Сонечку.
– Папа! – услышал он ее радостный голос и, отогнав Гектора, распростер объятия. Дочка нырнула в них и запричитала: – Мы так за тебя беспокоились, сутки на связь не выходил, лодку твою никто не видел, а тут еще гроза… – Она подняла свою мордашку, чтобы заглянуть Марку в глаза. – Что с тобой случилось, папочка? Только не ври мне, я тебя мигом раскушу!
Наивная дочурка считала, что умеет читать по лицу родителя. Марк ее не разубеждал в этом.
– Мотор сломался, пришлось на веслах до ближайшего поселка грести. Там лодку оставил, вот ее никто и не видел. – Ясно, что дочь и жена обзвонили всех знакомых рыбаков. – А гроза меня миновала, но под ливень я попал и телефон намочил. Поэтому не смог позвонить.
– Это тебя не оправдывает. – Соня стукнула его легонько кулаком в плечо. – С чужого бы позвонил. Или у всех на реке телефоны вымокли?
– Дочь, я ничьих номеров не помню. Ты же знаешь, что у меня с цифрами беда.
Соня продолжала хмуриться.
– Ты такая хорошенькая, когда сердишься, – умилился он и чмокнул ее в нос.
Дочь тут же заулыбалась и стала еще симпатичнее.
Марк слышал от многих родителей слова о том, что их чадо самое лучшее. И не спорил с ними. Пусть тешут себя иллюзиями, а он знает точно: лучше его Сонечки нет. Есть дети умные, есть талантливые, есть добрые, есть красивые, а в его дочке все эти качества сочетаются. Ангел, а не девочка. И учится на отлично, и поет как соловушка, и помогает всем бескорыстно. «Не перехвали!» – постоянно одергивала его жена. Но Марк только отмахивался. Нет у его дочки изъянов, и точка.
– Пап, у меня ноги толстые, – хныкала та.
– Что ты выдумываешь? – возмущался он. – Ты вся ладненькая, стройненькая.
– Не вся, – не сдавалась Соня. – У меня ляжки как у бройлерной курицы.
– Аппетитные?
– Жирные.
– А ты спички хочешь? Как у подружки Маняши? – Та школу моделей окончила, ходила по кастингам и постоянно сидела на диетах, чтобы не растолстеть до размера S. По ее мнению, сразу после него начиналось ожирение.
– Мне о таких ногах, как у нее, только мечтать. У Маняши они от ушей…
– Поэтому она и хочет моделью стать. – Свою дочь он точно не пустил бы в мир гламура. – А ты все еще ветеринаром?
Дочка отвечала утвердительно, чем огорчала Марка. Ему хотелось, чтобы его девочка получила «чистенькую» профессию. Финансиста, например. Или психолога. Но Соня с детства мечтала помогать животным и уже в этом году собиралась поступить в колледж Астраханского государственного университета.
– Мама дома? – спросил Марк у дочери.
– В школе.
– А ты почему уроки прогуливаешь?
