Когда Жребий падёт на тебя - страница 29

Снова выныриваю в реальность, слышу какие-то голоса… опасно, но только чуть-чуть… Бэтмен справится, с чем он справится, я пока не вижу, но знаю, что он справится с чем угодно…

Бэтмен сразу привлёк моё внимание, как только я увидела первый пост о нём. В отличие от некоторых интернетовских чмошников, он действует. Как и я. Я тоже могу легко замутить флэш-моб и люблю похулиганить в стиле Тайлера Дёрдена^>11.

Самой первой моей акцией было даже не действие, а умение объединить людей для осуществления какой-то идеи. Я, находясь за почти девятьсот километров от Киева, заставила группу подростков всего-навсего незаметно бросить в каскадный фонтан открытую бутылку «Фэйри». У меня есть их фотоотчёт: по улице во всю её ширину ползёт огромная, как снежная лавина, доходящая человеку до груди, мягкая пена, искрящаяся всеми цветами радуги в лучах летнего солнца; а вот несколько пожарных машин, врубив водяные пушки на всю мощь, разгоняют пену, в их струях играют радуги. Более прекрасных фото я не видела никогда. А вот ещё фото очевидцев, где по их лицам видно, что они тоже не видели ничего подобного. Это говорят их по-детски распахнутые глаза. Властям пришлось пятикратно отмывать улицу от пены. И это всего лишь пузырёк «Фэйри»! И снимки этой улицы после «катастрофы»: сияющий асфальт и гранит бордюров, сияющие окна и витрины, сияющие лица детей и взрослых. Это доказательство того, как я смогла зажечь людей на действия, причём на расстоянии. Потом я ещё шалила. Могла, например, сыпануть пригоршню размоченного пшена на капот дорогого авто, нагло припаркованного вплотную ко входу в подъезд. Пшено прилипает к капоту, прилетают голуби и склёвывают эти зёрнышки вместе с полировкой и краской. Чтобы выделяться из толпы, довольно того, чтобы не быть дерьмом.

В большинстве своём люди подобны биороботам, выполняющим программу, вбитую стереотипами. Их основные инстинкты – инстинкт размножения и самосохранения, и они веками топчут закольцованную дорожку, уже ставшую глубокой колеёй, из которой не выбраться. Они считают смерть чем-то страшным, забывая, что страшнее действительности ничего в этой жизни нет. А нужно просто освободиться от заборов и оград. Иногда их проще сломать, нежели обойти. Я не понимаю тех, кто идёт по накатанной кем-то дороге, не видя ничего вокруг, кроме своей колеи. Ненавижу равнодушие и рутину. Иногда возникает впечатление, что вокруг лунатики – спят наяву. И чтобы как-то разбудить их, приходится делать встряску. А так как все очень любят деньги, то уничтожаю материальную составляющую этого мира.

Я хочу, чтобы люди перестали быть свиньями, глядящими только в свою кормушку. Ведь свинья наиболее близка к нам генетически, её органы удачно пересаживают человеку. Свинья не может смотреть вверх, она, в отличие от человека, не способна видеть небо. А людям сейчас недосуг смотреть на небо, ищут: чтобы подобрать. Мои акции помогают вспомнить всем, что вся наша реальность – всего лишь декорация. Стоит лишь оторваться от корыта, и эти декорации исчезнут. И ты увидишь, что мир вокруг намного больше и увлекательнее корыта.

Опять звуки вырывают меня вовне… грохот… будто поезд несётся за дверью… они здесь…

Так. Да. Здесь хорошо. Мягко, тепло, упоительно. Свет вокруг медленно пульсирует, переливается, волнам проходя сквозь меня, и я слышу, и вижу, и чувствую: комната с ничего не значащей обстановкой и в центре той комнаты Илья и дядя Витя. Они много моложе. Совсем ещё мальчики, немного смешные в их напыщенном стремлении быть значительными, под стать возложенной на них ответственности. Илья пристально смотрит на дядю Витю и говорит: ты ведь понимаешь, если что-то пойдёт не так, мы не сможем его убить? Дядя Витя также пристально смотрит на Илью и начинает улыбаться, причём искры в его глазах делают улыбку сумасшедшей. Ничего не может пойти не так, – отвечает он, – и ты это знаешь.