Кого на Земле надо спасать? - страница 10

И еще я заметил, что люди в «Пансионате» были, как говорится, тактичны в общении: «Если что-то не так сделаешь, то они ничего не говорят обидного» – как сказала одна знакомая женщина из нашего мира… Это наблюдение подходит и к здешним людям.

Город у Озера управляется Комитетом координаторов. Во главе комитета – Главный координатор. Такие названия должны подразумевать принцип самоуправления города. То есть люди правят сами, а начальники из Комитета – координируют их действия. Реальная власть сосредоточена где-то в пределах Верхнего города – у жителей «Пансионатов». Более точно я утверждать не могу. Может быть, реальный управитель – только Комитет. Но в любом случае, народ из Нижнего города отстранён от управления. Власть принадлежит, по крайней мере, элите, населяющей Верхний город (но мне не совсем было понятно: решения у них принимаются коллегиально, или Главный координатор – это и есть истинный глава Озёрного Города).

Для простоты мы всем говорили, что приехали из Сибири, реже уточняли, что из Забайкалья… Все слышали про это озеро, по аналогии со словообразованием в термине Закавказье или Зауралье, понятно, где находится и наша малая родина. Хотя, если быть точным, Край – как мы поначалу между собой навали начальную точку нашего Исхода, находится восточнее Города, но общее наименование наших мест – именно Забайкалье (это название для своего края в прежние времена присвоили себе почему-то наши соседи).

Теперь, когда каждый сам себе хозяин (из-за катастрофы власть в оставшихся населённых островках принадлежит какой-либо самоорганизовавшейся группе людей), мы – караванщики вводим новые названия. Итак, Край – так теперь будет звучать наша родина для всех людей, встреченных нами в южных степях и Горах.

За Край! – так стали восклицать при каждом удобном случае наши сотрудники – члены Каравана из «интелей». Какова самоидентификация у людей из Обслуги и, особенно, из убойной силы Каравана – я не знаю. Мы взяли с собой довольно агрессивное и боеспособное охранное подразделение, которое довольно успешно продвигалось по сарматским степям.

Бунтов или даже подобия их на тысячекилометровом пути – ни одного! Так мы проехали по транссибирской автостраде через Барабинскую степь, поворот на юго-восток у Омска на длинную автодорогу, чуть не увёдшую к Озеру Жайсан, после которого Монголия или Китай – пока я, по подсказке Айонат, не развернул караван у Семея.

Так мы выехали к заброшенным краям, где пришлось идти напрямик через пустоши, пока – уже в шаге от рискованного решения идти через настоящие пески, мы не заметили Озеро… А за ним – искомый белый город.

Наша система иерархии успешно справлялась с трудностями пути с редкими попытками «фамильярного» обращения с путешественниками со стороны сохранившихся групп людей.

Самое главное (на мой взгляд) – то, что наши подчинённые беспрекословно слушались «старших» (включая самого рядового сотрудника из «основных»); были послушны и безоговорочно покорны даже самые оголтелые из Охраны каравана – из подразделения «галлов». Против обыкновения никто из них даже не «заедался» по пустякам – в том числе и между собой (последствия Катастрофы, все-таки пострадало сознание…).

Да, мы их разделили – по условиям психологической совместимости и взаимосвязанными с ней социальными условиями – примерно определяя психологический тип человека – кандидата на Путешествие. Я подбирал соответствующий ему психологический тип. И рекомендовал Капитану поместить его в определенную социальную страту, в соответствии с которой новобранец и занимал свое место в том или ином подразделении Каравана.       Ведь даже среди «жлобов» есть довольно различающиеся типы людей. Не то чтобы кто-то был однозначно мягче или жёстче (хотя зависимость, в целом, прослеживается) – но у них разные привычки, манера общения (например, более интеллектуальная, с той или иной долей употребления понятий из сферы общих знаний) – да и собственно привычка держать себя тоже разная: относительно мягкая или мрачная и грубая; или весёлая, но так разухабисто-беспардонная, что волосы дыбом…