Через полчаса мы были на студии. Погнав Вадика в ларек за булками к чаю, я угнездилась за своим столом и вперила тяжелый взгляд в клавиатуру компьютера.
Написать текст к репортажу оказалось непростым делом. Кое-что мне удалось узнать от знакомого пресс-секретаря УВД города, но, честно говоря, конкретной информации по делу у меня было очень мало, пришлось размазывать по бумаге общие фразы. В результате из репортажа, который должен был выйти в эфир в вечернем выпуске «Крим-инфо», телезрители могли узнать примерно следующее. Известный в городе деятель шоу-бизнеса, владелец телекомпании ТВР Никита Станиславович Рогов, задержан по подозрению в совершении убийства гражданина Сударева Александра Ивановича, 1974 года рождения. Следствие, представители которого не желают общаться с журналистами, располагает уликами, о которых не распространяется. Коллеги и подчиненные Рогова взволнованы и беспокоятся о том, не ляжет ли несмываемое пятно на репутацию телекомпании, а супруга задержанного находится в крайне неуравновешенном состоянии и не просто уходит, а буквально удирает от ответов на вопросы о случившемся.
– Фигня-то какая, – вздохнул Вадик, отсмотрев готовый сюжет.
– Фигня редкая, – грустно согласилась я.
– Отличный сюжет, – потирая руки, довольным голосом сказал директор, самолично принимавший работу. – Особенно мне понравилось про несмываемое пятно, которое ляжет на репутацию нашего конкурента. Молодцы, ребята, хорошо поработали!
Мы с Вадиком одинаково скривились, словно съели один лимон на двоих.
– Лен, тебя к телефону! – сообщила, заглянув в монтажную, моя коллега Наташа, едва закрылась дверь за Алексеем Ивановичем.
Я вышла из монтажки и прошла в редакторскую. Разлученная с аппаратом телефонная трубка сиротливо лежала на столе и издавала тоскливые квакающие звуки.
– Алло? – сказала я.
– Почему твоя фамилия записана в журнале нашего дежурного? – не здороваясь, набросился на меня Лазарчук.
– Потому что ваш дежурный добросовестно выполняет свои обязанности, – пожала я плечами, но Серега, конечно, не мог этого видеть. – Он пропустил меня только после того, как созвонился с начальством, проверил мои документы и сделал соответствующую запись в журнале. А почему ты, собственно, спрашиваешь? И чем ты недоволен? Я не просто так шаталась по вашему учреждению, а выполняла задание своего руководства – собирала материал для репортажа.
– Какого репортажа? – не отставал Лазарчук.
– Вот уж не думала, что ты мой фанат! – съязвила я. – Сереженька, если тебе обязательно надо быть в курсе моей журналистской работы, смотри нашу программу новостей. А мой дежурный репортаж выйдет нынче вечером в «Крим-инфо».
– Я спрашиваю, о чем репортаж?! – невоспитанный капитан буквально заорал на меня.
– Вот это, я понимаю, информационный голод! – не дрогнув, воскликнула я. – Ладно, скажу: репортаж о скандале вокруг Никиты Рогова, которого вы задержали по подозрению в совершении убийства гражданина Судакова. Или Суднова? Не помню.
– Сударева, – почти спокойно поправил Лазарчук. – Так я и знал: ты снова вляпалась!
– Эй, попрошу выбирать выражения! – Я почувствовала, что начинаю злиться. – Куда это я вляпалась?
– Куда-куда… В горячий шоколад! Как, задницу еще не припекает?
– Лазарчук, говори толком, чего ты на меня орешь? Что я такого сделала? Проводила обычное журналистское расследование… Кстати, ничего особенного не выяснила, никаких жареных фактов. Чего ты раскипятился, как чайник?
