Кольцо Элигейт - страница 3

«Дзынь-дзынь». Издался звук из прихожей. Том побежал к входной двери, оставив свой завтрак жариться на сковороде. Посмотрев в глазок, Том увидел какую-то женщину лет сорока. Она была низенькая и пухленькая. Её длинный серый плащ напоминал Тому тот самый фильм про детектива Шерлока Холмса, который он так любил смотреть по телевизору, вечерами пятницы.

– Вы кто, мисс? – спросил парнишка.

– Я Лидия Стайл, сотрудник органов опеки. – Сказала эта женщина каким-то противным голосом, в котором были слышны нотки ненависти ко всему живому, кроме себя, и показала своё удостоверение через глазок.

Том насторожился и почувствовал что-то неладное. Когда он отпёр замок и открыл дверь, женщина сразу же вошла в коридор. Она краем глаза увидела глиняные часы с декором из мини-колонн на стене, и произнесла, сморщив нос:

– Какая же безвкусица!

Том лишь в непонимании смотрел на социальную работницу. Она сняла и кинула свои грязные сапоги в угол у шкафа-купе и прошла на кухню. Мисс Стайл отодвинула стул, села всем своим тяжёлым весом и оглядела глазами квартиру. Она была уставшая, второй подбородок даже вспотел. По её мимике было понятно, что квартирка кажется ей совершенно маленькой и уродливой. Мальчик в недоумении от происходящего спросил, попивая чай:

– Что собственно происходит и для чего вы здесь?-

– Прости парень, но мне нужно сообщить ужасную новость. Мне жаль, но твоя мать – Эмили Элигейт, была найдена мёртвой сегодня утром.

Несмотря на столь печальную ситуацию, в голосе Лидии не было слышно ни капли сожаления к ребёнку. Она говорила хлоднокровно, ей было всё равно. Такое для неё было уже привычкой. Но то и ясно, она каждый день делает подобное, ей наверное уже надоела эта работа, события не удивляли и были привычны.

У Тома побелело лицо. Он сам стал похожим на мертвеца. Спокойный, тёплый день становился уже не столь радостным, был ледяным для мальчика. Светлое небо закрылось плотными тучами, яичница подгорала на сковороде. У него закаменело лицо, не было видно не единой эмоции, лишь невинная слеза катилась по его загорелой щеке.

– Нет! Я не верю в это! Вы лжёте! Это розыгрыш?

– Ты глупенький? Всё взаправду, мне жаль.

– Вы можете сказать хотя бы, как она умерла, – присел на стул и спросил твёрдым и равномерным тоном юноша.-

– Она совершила самоубийство ночью в каком-то клубе. Она была в состоянии опьянения. Проколола себе шею маникюрными ножницами.-

Томми пытался трезво оценивать ситуацию. Ему было и грустно, и обидно. Том был зол на мать, не мог поверить, что это правда. Его чувства были смешанны и не понятны. Но она взял себя в руки и оставался холоден.

– Что с нами будет?

– Вас развезут по приютам. Скорее всего, в разные. Буди своих младшеньких, я вам даю около часа на сборы, а после мы сразу едем вас распределять по детским домам. Мне жаль, Том.

Мальчик ушёл с тем же бесчувственным выражением лица в ванную комнату.

Подойдя к зеркалу, он минут пять пялился в своё каменное отражение. Но потом в него будто бы кто-то вселился. Его детское личико покраснело, сморщилось. Слёзы текли ручьём. Он сжал руку в кулак и стал избивать отражение в стекле. Бил, бил со всей злостью. Он разбил свою руку в кровь, осколки зеркала валялись на полу. Парень успокоился и смотрел уже в разбитое и окровавленное зеркало с той же злостью. Расколотое отражение, расколотый Том. Но он умылся и взял себя в руки. Посмотрев в большой осколок зеркала, он выдохнул и пошёл будить своих брата и сестёр. Лидия Стайл сделала вид, что не видела окровавленные руки и покрасневшее лицо Тома, а лишь ела какую-то булку, которую взяла из блюдца, стоявшего на столе.