– Сначала прожевать надобно, а только после ентого и спрашивать, – покачала головою Яга.
– Так я буду есть и слушать, – привел я веский, на мой взгляд, аргумент. – Уши в еде участия не принимают…
– Ладно, – махнула рукою Яга, – расскажу. Хотя там и рассказывать нечего. Кот Баюн считается охранником сундука Кощея с его смертью. Сундук тот висит на огромном дубе, самом старом в лесу. На том дубе Баюн тренируется в сказаниях и песнях, двигаясь по золотой цепи.
– А откуда она у него? – поинтересовался я, позабыв о своем обещании молчать.
– А кто ж его знает, – пожала плечами Яга. – Еще первый Баюн, прапрапрадед нонешнего, вбил себе в голову иметь такую цепь. С тех пор это у них семейное – ходить по цепи и песни горланить, охраняя сундук.
– А как часто он там появляется? Я же, что ни день, вижу его в замке.
– Чары у него такие, – ответила бабка. – Может Баюн в единый миг переноситься из любого места к дубу могучему.
– Интересненько, – призадумался я, гадая над тем, как пристроить такую способность одного из подчиненных к делу. – А он только к дубу может переноситься?
– Да, – разом разрушила мои планы Яга, – только к дубу. Даже от него он вынужден добираться пешочком. Но тут у него есть договоренность с Лешим, который ему тропочку короткую открывает.
Невезуха, блин. А с Лешим я только поссорился… Надо же было этому пеньку с шишкой вместо носа оказаться на том месте, куда я булаву откинул! Сам же виноват, этот Леший, а на меня решил обиду спихнуть… Редиска!
– Жаль, – искренне вздохнул я и принялся от огорчения уплетать кашу с медом, так сказать, стресс заедать. – А што штамм ш щепчьюу?
– Чегось? – поднесла Яга ладонь к уху. – Не пойму я тебя, Кощей.
– Говорю, – проглотив очередную порцию, перевел я свою абракадабру, – что там с цепью? Почему ее Кощеи воруют?
– Так она ж золотая, – удивилась бабка, – вот все Кощеи и тащат ее в подземелье. После такого бедствия Баюн переносит дуб на новое место и заказывает новую цепь.
– Переносит? – не поверил я.
В голове появилась картинка, как пухлый Баюн, ухватив за цепь и перекинув ее через плечо, тащит из земли огромный дуб, выдирая его корни из земли. Перетаскивает через весь лес и лапами закапывает его на новом месте. От такого видения у меня возник смех, и стоило больших трудов перевести его в небольшое фырканье.
– Ну, не сам, конечно, – поправилась Яга. – Ему Леший помогает.
– Уф, – произнес я, – успокоили. А то я поверил в такую силушку богатырскую у нашего мышелова, что под силу дубы вырывать и на новое место переносить.
– Нет, – усмехнулась бабка, – на такое способен только Дубыня из волотов.
– А это кто такой? – спросил я, услышав про нового персонажа. – Тоже из моих подчиненных, из нечисти? Тогда почему не видел в замке и не слышал до этого дня?
– Нет, Кощей, – покачала головою бабка, – ентот тебе не подчиняется, ентот все больше за простой люд радеет. Волоты – это великаны на Руси, мало их, и спокойные очень. Но в гневе страшны и яростны: не раз бивали разные орды, что шли на русские земли. Дубыня – самый известный из них и живет в наших лесах. Вот только показывается мало.
– А почему – Дубыня? – поинтересовался я. – Дуб, что ли, полный?
Я невольно улыбнулся, представив здоровенного паренька с глупым взглядом и пускающего слюни. Бабке моя улыбка не понравилась так, что она нахмурилась и прервала веселые мысли (а и верно, что-то меня на хохотушки пробило, не к добру это).
