Последний месяц универ гудел, как растревоженный улей. Ещё бы! Ведь декан Ленарт объявил о новой экспедиции в южную Норвегию. Сотрудники универа будут взяты в экспедицию! Конечно, поедут самые опытные, проверенные и надёжные. Но оказаться там, на раскопках хочется каждому и непременно сделать какое-то открытие, найти какую-нибудь редкостную штуковину. Алекс пребывал в состоянии некоей эйфории и восторга, его просто распирало чувство гордости за свой университет, ведь он ощущал себя его частью.
«Как это здорово, что ректор Герхард Рэм с деканом Ленартом Шульце находятся в большой дружбе. Вдвоём они смогли добиться, чтобы студентов именно Лейпцигского университета взяли в эту экспедицию. Голова просто кружится от сознания того, что капиталистическая Норвегия приглашает делегацию студентов из ГДР! Это вам не шуточки! И комитет партийного руководства одобрил проект, что было сродни взрыву бомбы. Правда, они так и не объяснили истинной причины своего согласия даже ректору универа. Говорят, экспедиция будет исключительно интересной. И работы начнутся с раскопок недавно открытого норвежцами южного стойбища 10 века! И это умопомрачительно увлекательное дело отдано не кому-нибудь, а именно Лейпцигскому университету! Как же это интересно! Просто с ума сойти! Конечно, никого из нас, как они считают: безмозглых первокурсников, туда не пошлют. Ну и ладно. Главное архитекторов моего универа признали во всём мире. А это значит что? Это значит, что я выбрал нужную профессию. И мой родной университет очень полезен для страны», – так рассуждал Алекс.
Алекс ходил совершенно счастливый и постоянно обсуждал эту тему с друзьями. Всё, конечно, произошло не само собой, а после целого ряда ценных услуг, оказанных в спортподготовке скандинавских студентов, ранее проходивших стажировку в Лейпциге. Вот и договорились об экспедиции на «высшем уровне». Достижение? Конечно, да ещё какое! Тогда никто из студентов не знал, что хитрые скандинавы оставили им самую трудную и нудную работу. Дело в том, что на месте древнего южного стойбища 10 века позже был построен каменный город. Но он со временем разрушился, заглох сам по себе, жителям почему-то там не понравилось. А вот его обломки и каменные глыбы доверили разбирать Лейпцигским студентам. Им же всё по плечу, глаза горят, энтузиасты! А норвежцам разбирать эти глыбы, ну, никак не хотелось. Но Алекс узнает об этом спустя много лет, а теперь…
Теперь его почему-то вызывает к себе ректор Герхард Рем.
«Но, чего же хочет от меня профессор? Сучёбой у меня всё отлично, сыном его, Ронни, тоже всё ОКей, только вчера зависали в баре. Повеселились с девочками. Везёт же этому Ронни! Он только на четвёртом курсе, а его уже берут в экспедицию, как представителя отца. Вот он хвастался вчера перед девушками. Распушил хвост, что тебе павлин. А может, это не относится к Ронни? Может, профессор просто хочет информации? Ну, здесь я „профи“, на этом я „собаку съел“, все знают», – думал Алекс, спеша в кабинет ректора, и улыбаясь направо и налево девушкам, одновременно здороваясь с многочисленными друзьями.
Герхард Рем нервно расхаживал по кабинету, хрустя пальцами от волнения (одна из вредных его привычек). Он негодовал и злился, и никак не мог успокоиться. Увидев на пороге друга своего сына, он выдохнул и взволнованно произнёс:
– А, Анхельт, проходите, проходите… Не буду долго объяснять. Вы один из лучших моих студентов. Вы старательны, настойчивы и очень трудолюбивы. К тому же, Вы друг моего бессовестного сыночка. Поэтому Вы и только Вы можете мне помочь.
