Пальцы провели по чужой ладони. Шершавая. Грубая. Твёрдая. Покрытая мелкими-мелкими бороздками, прямо как у древесной коры.
Мира задумчиво коснулась собственных пальцев. Гладкие и нежные.
Тем временем, чуть подождав, Рид продолжил:
– И тут два варианта: либо всё твоё снаряжение – бутафория, но для неё всё расположено слишком грамотно. Либо ты целитель. Так что заодно надо будет раздобыть для тебя перчатки – как видишь, не у одного меня глаз намётан на подобные детали.
– Да, конечно, – Мира отозвалась с долей беспокойства. Всё оказалось даже ещё опаснее, чем она предполагала. И сколько ещё таких мелочей она упускала всё это время?
Для Фина это тоже оказалось неожиданностью, о чём он дал ей знать волной сожаления. Мира мысленно улыбнулась другу – она ни капли не обижалась и уж тем более не сердилась, ведь он и так столько всего для неё делал.
– Что ж, давай продолжим наш разговор по дороге. Бет, – тут же раздался негромкий быстрый топот.
Несмотря на свои крупные размеры ящерица двигалась удивительно проворно и ловко. Правда, спотыкалась иногда. Возможно, дурачилась, как это любили делать маленькие дети?
А может, она и сама была ещё маленькой?
– А кто она? – Мира поинтересовалась, устроившись верхом и закрепляя по памяти ремни на ногах.
– Бет? – Рид тоже забрался на довольно заурчавшую ящерицу. – Она огненная саламандра из Вулканических топей. Ещё молодая, инициацию со стихией не прошла, но огонь любит с рождения. Сама видела, как она об печку обтиралась. И да, ты ей понравилась.
Под Мирой тут же всё зажужжало и забулькало, отчего она испуганно прижалась к наёмнику впереди, забыв обо всех вопросах. Кажется, саламандра озвучила своё ярое согласие.
– Так, Бет, сейчас не торопимся, а ты задавай следующий вопрос, – ящерица тронулась с места, а Мира озадаченно нахмурилась. Наёмника отпускать она не решилась.
Забыв, что она хотела ещё спросить насчёт саламандр, вернулась к более важным вещам:
– Почему целители – такая редкость?
– Последствия войны.
Мира удивлённо вскинулась.
– Война?
– Тысячелетняя война, которая затронула не один континент и привела к упадку многие школы магии. Война – это что-то вроде открытого противостояния. На самом деле, явление крайне сложное, включает в себя множество тонкостей, но одно постоянно: это всегда смерть и разруха. А теперь представь огромные континенты: это не десятки людей из одной деревушки, а… – он осёкся, – тебе, возможно, это сложно представить… не пробовала пересчитать травинки на поляне?
– Нет, зачем? Их ведь… – и замолчала.
Их ведь почти невозможно сосчитать – настолько их было много.
– Вижу, что поняла. И это только человеческие потери. Но если общий уровень жизни за столько лет уже успели поправить, то вот ущерб магии… были вырезаны под корень химерологи, малефики, некроманты, творцы големов и гомункулов, меньше досталось магам крови и эльфийским целителям. Почти не пострадали целители фей. И да, я понимаю, что ты наверняка ни о чём подобном не слышала, но так ты хотя бы поймёшь, насколько огромными были потери. Проще говоря, под удар попали все, кто оказался без защиты расы. И да, от магов огня избавились в первую очередь, как и от некромантов. Люди, в отличие от всех остальных, слишком испугались, что крупнейшие школы встанут «не на ту сторону», и сами же их вырезали.
Мира замерла. В голове ничего не укладывалось. Всё было жутко непонятно…
