Саламандра замерла, не отводя любопытных глаз от золотистого пламени. Кажется, она о чём-то с огромным усилием думала. Вдруг из пасти показался тёмно-красный кончик языка. Осторожно, будто пробуя, Бет лизнула огонь.
Умные глаза саламандры озарило каким-то открытием.
От бурного восторга ящерицы Мира тихо рассмеялась, забыв о прошлой панике, и выпустила ещё немного огня. Она даже не вздрогнула, когда саламандра смело его поймала пастью и, отстранившись, стала смешно хлопать челюстью, из которой вырывались золотые «язычки».
– Ну всё, хватит, а то разбалуешь её ещё, – но судя по голосу, наёмник тоже веселился при виде этого зрелища, хотя и не смеялся. – Теперь пока Элизабет твой огонь не переварит, нам не стоит отправляться дальше.
И Бет радостно булькнула, и чешуйки на её груди и животике налились золотом изнутри.
– Тогда мы можем ещё поговорить? – Мира оживилась при виде лёгкой улыбки наёмника.
– Только для начала давай что-то решим с этой тушей, – он кивнул в сторону мёртвого огра.
Мира выдохнула, ощутив нахлынувшее раздражение.
Это был лес. Он был благодарен за избавление от вредителя.
Труп разрушится быстро. Очень быстро. Но вместе с этим он выбросит столько отравы, что выжженная парами поляна будет восстанавливаться почти год. Для леса этот труп был жутким нарывом. Мира вспомнила один такой на теле незнакомого бродяги. Крупный, желтеющий белизной рвущегося наружу гноя. Его хотелось как можно скорее вскрыть и прочистить всю рану…
– …сможешь?
– Х-хорошо, – Мира торопливо кивнула. Подувший ветер принёс самую настоящую вонь.
Чем ближе она подходила к трупу, тем нестерпимее становилась вонь, превращаясь в настоящий смрад.
Когда Мира остановилась достаточно близко, чтобы призвать огонь, она дышала уже ртом. Немного подумав, приглушила обоняние магией. Вонь испражнений стала почти незаметной и не мешала сосредоточиться.
Огонь просился наружу и радостно вырвался из раскрытых ладоней, позволяя выплеснуть накопившуюся боль, услышанную от леса.
Вспышка пламени была внезапной даже для Миры и Фина.
Огр горел слишком хорошо.
Мира вскинула ладони, останавливая объявший труп пожар. Её обдало жаром с ног до головы. Нужно было испепелить этот кошмар, выжечь смрад, но не дать огню распространиться дальше.
Это было чем-то необычным. Такой мощный порыв стихии, который вдруг стал родным и близким.
Мира зачарованно смотрела на бушующее пламя перед собой, которое тянулось высоко-высоко вверх. Такое игривое. Но дружелюбное. Наверное, даже ласковое.
Тело наполнилось теплом.
Голову и грудь прострелило болью. В ушах странно зашумело.
И дышать. Дышать стало трудно.
Донёсся чей-то страх.
Такой тихий, едва разборчивый.
Кажется, это был Фин.
Он звал. О чём-то просил. Исцелить себя. И отпустить пламя.
Мира не понимала, зачем это делать. Огонь вился вокруг и ластился, как самый добрый и верный пёс – было жалко его отталкивать. Хотелось его обнять, ответить заботой, но она могла лишь подставить лицо и кончики пальцев под тёплые радостные прикосновения, от телу становилось легко-легко.
Удар воли по мыслям будто сдёрнул с глаз пелену и окунул в пруд, кругом состоящий из боли.
Из последних сил Мира прогнала через тело магию и ласково попросила огонь уснуть. Он прекрасно справился, и теперь им пришла пора ненадолго проститься.
Лицо обдало прохладой и влагой. Кажется, это была вода. Разлепив глаза, Мира расплывающимся взглядом уловила большое пятно. Пару раз моргнув, она разобрала в нём Рида. Спустя ещё несколько морганий она уже чётко видела его лицо.
