– Помочь? – неожиданно спросил женский голос с явным восточным акцентом.
Я вздрогнул, едва не выронив банку. Подняв голову, увидел одну из служанок вельможи – невысокую ладную девушку со смуглой кожей, темными глазами и черными волосами. Ее звали Сатия.
– Такая страшная? – мило улыбнулась она, заправляя за ушко выбившуюся прядь.
– Что? – А вы не удивляйтесь, что я туплю, меня Тоби отлично приложил.
– Я такая страшная? – улыбнулась Сатия. – Просто как к тебе ни подойду, ты всегда вздрагиваешь.
Я искренне улыбнулся и поднялся на ноги. Не дело сидеть, если девушка стоит. Хотя Сатия, вероятнее всего, была против: ведь теперь ей приходилось буквально задирать голову.
– Если бы ты подходила, а не подкрадывалась, я бы, возможно, не вздрагивал.
– Ну так что, помочь?
– Да уж сам справился, – пожал я плечами и, схватив рубашку, поднял здоровый бурдюк. – И что-то мне подсказывает, что воду носить ты откажешься.
– А ты бы предложил? – с долей ехидства отозвалась девушка.
– Нет, конечно, – усмехнулся я и отправился к реке.
На ходу я обернулся и помахал Сатии рукой. Служанка ответила тем же и, развернувшись, отправилась к фургону, слегка покачивая бедрами. Поудобнее перехватив бурдюк, я поплелся через пролесок к реке. Все мысли занимала Сатия. Это началось практически с самого начала нашего путешествия. При любой возможности она спешила «помочь». Помощь обычно сводилась к разговорам ни о чем. Каюсь, я ими откровенно наслаждался. Так приятно спустя многие годы просто болтать с симпатичной девушкой. Но ей, видимо, было этого мало… И чем я ей только приглянулся? Парни крутили пальцем у виска, недоумевая, почему я не двигаюсь дальше. Даже Орго позволил себе парочку сальных шуточек на эту тему. Я же в этом качестве Сатию даже не рассматривал, внутри поднималось четкое ощущение того, что это неправильно. И когда питерский студент успел стать таким моралистом? Иногда тошно от самого себя становится, но ничего с этим не поделаешь.
А девушка действительно хорошая, добрая, и смех у нее красивый – звучит банально, но чем-то на журчание ручейка похож. Да и вообще вельможе со служанками повезло. Вторая, Лисанда, тоже недурна собой, но слишком уж ответственно подходит к своим обязанностям и с нами, телохранителями, почти не общается. А если и ведет беседу, то исключительно деловую, а потом еще на Сатию шикает, недовольная тем, что та со мной заигрывает. Хотя это и заигрыванием не назовешь, просто болтаем и иногда, когда есть время, бесцельно бродим по лагерю, наслаждаясь обществом друг друга. И все же не понимаю, чем ей мог приглянуться такой неказистый паренек, да еще и бывший наемник. Про нас ведь молва одна – лихой или беглый. Ко мне даже собственный отряд настороженно относится, но я их не виню, да и не пересекаемся мы, насколько это возможно. Теплые отношения у нас не сложились – скорее нейтрально-деловые. Но я не напрягаюсь. Думаю, дойду с ними до Закатного моря, а там наймусь матросом (благо Добряк и этому обучил) и отправлюсь к архипелагу. До Алиата я топать не собираюсь. Все же пересекать пустыню как-то затруднительно, да и цель моего путешествия, как я полагаю, находится в другом полушарии. Хотя этих бесед и прогулок с Сатией мне будет не хватать.
Зацепившись за сук, я ругнулся, сплюнул и, поправив бурдюк, побрел дальше. Мазь уже подсохла и застыла коркой, но смывать нельзя, надо еще с часик подержать. Что до вельможи, или на профессиональном сленге – вельмы, то мы о нем не знаем ровным счетом ничего, даже пола. Но это скорее относится к остальным караванщикам. Я-то уже давно вычислил, что мы охраняем девушку. Все же навыки Добряка и личный опыт… ну ладно, не буду красоваться. Просто как-то ночью мне приспичило до ветру, ну я и отправился, ведомый одним лишь известным чувством. В итоге наткнулся на полянку, где в деревянной бадье стояла нагая леди. Одна из служанок, стоя на маленькой скамеечке, поливала ей голову водой, другая растирала тело. Ну а я… а я повел себя как обычный мужичок с хуторка. Застыл на месте и рот разинул.
