— Ладно, — отвечает томлинка тоном, пропитанным несогласием. — Но я бы на твоём месте всё же подслушала.
— Это неэтично, — продолжая путь, я отворачиваюсь и стараюсь скрыть улыбку, потому что вспоминаю, как сама однажды именно так поступила. Правда, не совсем по собственной воле.
— Зато информативно, — бурчит Рильмина у меня за спиной.
Я её не слушаю. Поднимаюсь по лестнице в свою новую комнату. Из маленькой спальни, которую мы столько лет делили с Варией, пришлось переселиться в более просторное помещение, где и столовых хватило на нас всех, и комнат для гигиены. Мне здесь нравится меньше, но, увы, иного варианта нет. Жить отдельно я не могу. Ни из-за фрейлин, ни из-за питомца.
Шагнув на гладкое белоснежное покрытие, первым делом бросаю взгляд в ближайший угол, куда Ольс укладывает ящера, которого нёс на руках. Драк спит, свесив лапы и голову. Даже язык высунул. Ему сейчас безразлично, что именно с ним делают, однако он прекрасно чувствует, что вокруг происходит. И тут Рильмина права: если я уйду и дверь закрою... Проблем потом будет выше головы. Кстати, к моему отсутствию при открытых дверях краг относится спокойно. Странное животное.
Вария отсутствует долго. Я успеваю и переодеться, и побывать у отца, и проведать маму, которой врачи, опасаясь за ребёнка, посоветовали больше времени проводить в постели. Состояние мамы кажется им не самым благополучным, хоть шёл всего второй месяц беременности.
В общем, я уже к себе возвращаюсь, а моя вторая фрейлина всё ещё гуляет под руку с Ваймоном по дворцовому парку. С открытой террасы-коридора третьего этажа их прекрасно видно. И я, нетерпеливо меряя шагами комнату, даже жалеть начинаю, что не послушала совета Рильмины. О чём так долго можно говорить?
Моё состояние томлинка чувствует. Смешливо фыркает, однако, прежде чем успевает высказаться, я прячусь в столовой. Хватит с меня её провокаций! А то ведь, не ровён час, действительно рвану в парк, отыскивать возможность подслушать.
В комнату мы с Варией возвращаемся одновременно. Я — сытая и сгорающая от любопытства, она... Она потерянная. И на глазах слёзы.
— Что случилось? — пугаюсь, бросаясь к ней и хватая за плечи. — Он тебя обидел?
Фрейлина молчит, избегая смотреть на меня, но головой отрицательно качает. Не обидел. Ладно. Тогда что?
Обняв Варию, усаживаю на свою кровать, которая оказывается ближе всего. Глажу по голове, успокаивая и пытаясь разобраться в причинах её состояния. Что, надо честно признать, оказывается сложным делом. Не потому, что она говорить не хочет. Просто каждое слово даётся ей с трудом. А уж связанными фразы можно назвать весьма условно. Мне приходится постараться, чтобы сложить из них цельную картину. В итоге получаю следующее: сначала Ваймон пытал Варию на предмет чувств к нему, а потом и сам признался, что любит.
— Я в обморок чуть не упала, — сквозь всхлипы лепечет подруга. — Думала, он просто терпит меня и ждёт, когда привязку... можно будет сбить. А он...
Ну, братик, удивил. Что же ты так внезапно разоткровенничался? Неужели Ларилина пошла в наступление? Других причин я не нахожу, скорее наоборот, вчерашний визит вице-короля во дворец становится понятным. И твоё мрачное настроение после посещения. Обсуждали свадьбу, по всей видимости.
Правда, всё равно непонятно, чем Вария, то есть её осведомлённость, тебе поможет. Против воли родителей ты не пойдёшь и стать женой ей не предложишь, а официально признать своей фавориткой не сможешь, пока она несовершеннолетняя... Стоп!
