Колька, Сенька, Ермошка и Шестое Царство - страница 11

– Это точно, – вздохнул тяжело Коля и добавил: – Они все здесь пожгут.

– И что делать? – Ядвига встала со стула – ее стало хорошо видно на фоне желтеющего окна.

– Побеждать! – сердито произнес Коля: он ждал поддержки, и его рассердило, что обычно решительная подруга по штабу оробела. – Сбить как можно больше, у них же есть конец по числу! До утра продержаться! – мальчик ударил кулаком по столу и неожиданно завершил: – Не могу я здесь сидеть – пошли на подмогу!

Он решительно поднялся, оттолкнул ногой стул и произнес в темноту то, что на самом деле держал до поры у себя в голове: «С нами Есения, и она, мне кажется, распсиховалась». С этими словами Коля двинулся к выходу. Он осторожно держал руки перед собой, чтоб не натолкнуться впотьмах на какое-нибудь препятствие. Ядвига следовала за ним.

Едва они вышли на крыльцо, как сверху засвистело-загудело, и на избу-читальню спикировали две кометы с черными, зыбкими тенями поверх струй пламени. Едва Ядвига затащила, схватив за шиворот, приятеля обратно под крышу, как их обдало нестерпимым жаром, горячей водой, запахом серы и выхлопных газов. Избу на время окутало паром, вместо струй, стучавших по крыше, раздалось шипенье вскипевшей воды. Это длилось несколько секунд, затем водяное орошение вновь застучало каплями воды по черепице и стенам. «Устояли!», – одна и та же мысль пришла в головы обоим напуганным героям одновременно.

Вернувшиеся в помещение Коля с Ядвигой дверь таки оставили приоткрытой. Подождали, прислушались. Коля высунул голову за дверь, огляделся. Пожара нет, звук реактивного мотора удалился в сторону дальнего леса. Грохот битвы над Дубравой не стих, но, Коле показалось, что звуки над селением как-то изменились. «Поломанные какие-то», – так добряк обозвал их про себя, подумав.

Подумал, оглянулся на застывшую за его спиной подружку. Ядвига вопросительно захлопала ресницами. Колька шмыгнул носом, утер лицо рукавом, подмигнул, изобразил на лице улыбку и кивнул головой в сторону боя: «Пошли».

Побежали не сговариваясь к огромному дубу на краю селенья, где по боевому расписанию должен был сидеть Ермак. С ветродуем и двумя лесовиками в помощь. И, конечно, Матюша-Солены Уши обретается неподалеку. Так оно и оказалось: Матвей, на которого они наткнулись, едва отбежав от читальни, волок на себе огромный куль в сторону дуба-крепости. Одной рукой он цепко держал мешок с высушенными в пыль цветами, а другой прижимал к боку мешочек поменьше, все время его роняя. Друзей он заметил только тогда, когда Ядвига подхватила с земли упавшую полотняную торбу, а Колька попытался помочь удержать поклажу побольше. От неожиданности Матюша заметно струхнул поначалу, но, разглядев сквозь дымку ребят, облегченно улыбнулся:

– Да мне не тяжело, неудобно только. А вы почему не в штабе?

– Ермак здесь? – Коля вопрос приятеля пропустил мимо ушей, лишь кивнул вопросительно головой вверх, выглядывая из-за мешка.

– А где ж еще? – Матвей размазал ладошкой влажную копоть по лицу. – Где ему быть?

Так оно и оказалось: Ермака встретили у подножия дуба. Он торопливо подхватил мешок, что уронили на землю друзья, забросил легко на плечо, затем разглядел брата. Нахмурился как мог.

– А кто-то в штабе должен быть? Цела хоть читальня-то?

– Цела, я воду включил. И наша избушка цела.

– Сенька где? Не видел ее с девчонками.

– На дереве была. На нашем. Рассердилась, кажись, сильно, – раздумчиво протянул Колька и добавил: – Не слышишь разве разброд пошел у гнилых? Потому мы здесь. Рекогнисцировка называется.