Колька, Сенька, Ермошка и Змей Горыныч - страница 7

Тропинку Ермолай нашел сразу, как только продрались сквозь шиповник наверх. Едва заметная, но твердая, удобная тропа петляла круто вверх между елками разной толщины, высоты и густоты. Идти было не далеко, хоть и не просто – с грузом-то. Скоро, Ермак запыхавшись, Коля, внимательно оценивая место, Сенька – вприпрыжку, – вышли на небольшую скальную площадку, скрытую до этого каменным выступом и огромной густой елью. Сразу стало теплей, спокойней: ветер сюда не доставал. Неподалеку со скального козырька капала вода, скапливаясь в небольшой округлой выбоине глубиной в пару ладоней, прежде, чем стекать по крутой стенке вниз, на береговую гальку. У старого кострища валялись несколько бурых поленьев. Две добротные рогатины и обгоревшая палка над серым пеплом были вполне пригодны для использования по назначению.

Коля с сестрой занялись шалашом: брат срубил тесаком несколько тоненьких осинок, что нет-нет да мелькали в ельнике, начал собирать каркас, приткнув его к мощному еловому стволу. При этом он получил сухую землю и надежную крышу в виде густых еловых лап векового дерева. Сенька помогала сначала, затем занялась сбором сухих веток для костра – так велел старший брат.

Ермолай меж тем из гибкой ветки толщиной в палец и куска бечевки, что нашлась у запасливого младшего в необъятном кармане, соорудил что-то вроде маленького лука. Обернув бечевку-тетиву вокруг сухой еловой палочки, он двигал своим луком как смычком скрипки туда-сюда, палочка крутилась. То есть иногда крутилась, иногда застревала в углублении в сухом куске дерева. Её Ермак старательно вставлял каждый раз обратно, как только она оттуда выскакивала.

– Ты что делаешь? – остановил свою работу Колька, с любопытством наблюдая за действиями старшего брата.

– Не видишь, огонь добываю, – немного сердито пропыхтел Ермак, продолжая дергать свой таинственный прибор. Ни дыма пока, ни огня тем более, все не появлялось.

– А если спичками? – по происшествии некоторого времени, потраченного на наблюдение за добыванием огня, сочувственно спросил Колка.

– Готовься меня сменить, – смахнул со лба рукавом пот Ермак и с еще большим усердием продолжил свою работу. Остановился он только тогда, когда младший потряс перед его носом коробком спичек.

Убегая с надетым на уши самодельным лучком вниз по тропе, Колька отчаянно верещал: «Я запамятовал! Забыл, что они там в кармане. За-те-ря-лись!». Последнее слово он заглотил, зарывшись носом в сухие еловые иголки вперемешку с грязью, когда споткнулся на повороте.

Ермак не стал его преследовать, покачал головой, улыбнулся, поднял спички и зашагал к кострищу.

Здесь стоит немножко отвлечься и напомнить, что Колю считали самым умным мальчиком в Дубраве: он мог складывать, умножать, делить в уме любые числа, сочинять частушки, много читал, знал, мог затеять и организовать любое дело, но при этом … При этом, задумавшись, мог долго хлебать вилкой суп или упорно доказывать бином Ньютона Барбоске.

Осенний день короток, но до прихода сумерек ребята успели сделать прорву дел: соорудили шалаш, развели костер и сварили в ковшике, взятом с лодки, изрядное количество креветок. В нем же потом сварганили компот из румяного, крупного шиповника, собранного на берегу неутомимым Ермошей. С берега же были принесены сетчатые ловушки, куда пересыпали улов из мешков. Еще живых крабов опустили в ловушках со скалы вниз, в морскую воду. Мешки разрезали и просушили. Ко времени, когда порывы ветра начали забрасывать капли мороси за уступ, скрывавший ребят, они успели и согреться, и подсушить одежду.