Я в это время лупил очередного противника и представлял себе вместо него Кипятка. Моя ненависть не знала границ. Но синяк на его роже действовал как успокоительное.
– Хм, – послышалось из-за моей спины. – На че поспорили?
– Так просто, – перехватил инициативу Жендос.
Как сохранить свои кровные от подшибателей он знал. Главное не провоцировать животное и оно не нападет. А наличие у тебя купюр уже действовало провокационно.
– Так просто? – как будто не поверив хмыкнул брюнет и обратился к своим. – Слышали пацаны? Они тут на воздух спорят.
Два голоса глупо хихикнули. Один из них Вантус, а второго рассмотреть я не успел.
– Я тоже буду участвовать, – вдруг заявил Парфенов. – Только я в детские игры не играю. Будем спорить по-взрослому.
Я поставил игру на паузу, положил джойстик и встал. Мы стояли в считанных сантиметрах друг от друга. Разве что лбами не уткнулись. Но ему рост не позволял дотянуться до меня.
– Что ставишь? – процедил я.
– Если выиграешь, то каждому присутствующему я выдам по одной императорской фишке. А тебе лично дам пять.
– Императорские фишки? – нахмурился я.
Все участвующие в пари громко выдохнули. Кто-то даже восторженно протянул: «В-а-а-а-у!». По манере подачи, это был Жендос. Но он тут же заткнулся, поймав взгляд Парфенова.
И что еще за императорские фишки? Это в истинном мире, они делились лишь на обычные и вставучки. А здесь, под этим примитивным названием может скрываться что-то более существенное. Императорские! Черт…судя по лицам моих болельщиков это что-то стоящее. Как бы сперва разузнать что это и только потом соглашаться? Ладно, плевать. Воспользуюсь главным правилом моего отца – больше, значит лучше.
– Десять, – наконец, сказал я.
– Чего десять?
– Десять. Фишек. Мне. Если выиграю, – пояснил я.
Задроты вновь не смогли проигнорировать ставку и перебили тишину взбудораженным гулом.
– Договорились, – ответил аристократ и протянул мне руку.
Я не ответил. Только посмотрел на нее и спросил:
– А если проиграю?
– Если проиграешь, то отдашь мне свой тамагочи.
Кипяток сказал это настолько серьезно, что мне стоило усилий, чтобы не заржать. Но, черт возьми, похоже тамагочи ценится в этом старом-добром девяносто восьмом гораздо выше, чем раньше. Как и эти фишки.
Я, конечно, уверен в себе, но толика…самый мизерный шанс того, что я могу проиграть, наверное, все-таки есть. Не хочется рисковать чем-то ценным. Сто рублей всегда заработать можно, а вот если этот тамагочи очень важен, то проигрыш загонит меня в еще большую задницу.
Я показал Кипятку указательный палец, который означал, что мне нужен тайм-аут, а сам повернулся к Жендосу.
– Как думаешь, шкурка выделки стоит? – шепнул я в его вытаращенное ухо.
– Не знаю, – он по своей давней привычке прикусил верхнюю губу. – Потерять тамагочи это очень серьезно. Но императорские фишки… Черт, сразу десять фишек… Ты же потом сможешь играть с аристократами.
Короче, понятно. Что ничего не понятно. Но утереть нос ублюдку, да еще и заработать какие-то чудо-фишки… Слишком большое искушение.
– По рукам, – сказал я Кипятку, но ладонь в ответ как обычно не протянул.
Задроты ахнули и похлопали меня по плечу. Я снял рюкзак, чтобы было удобнее и, на всякий случай, сунул руку внутрь, проверить на месте ли предмет, который желает заполучить аристократ. На месте.
– Сначала? – спросил я.
– Продолжай отсюда, – бросил Кипяток. – Че время тратить.
