Коллекция ошибок. Я тоже буду в черном - страница 13

– Я у тебя под кожей. Ты сама согласилась. Иди, куда хочешь. Далеко не уйдешь все равно…

– Что изменилось? – тихо спросила я. – Что там произошло?

– Ты лезешь, куда не надо, – Мирон развернулся и направился к стойке, где оставил бутылку. Сделал еще глоток, поднял руку и откуда-то сверху, где была ниша с подсветкой, достал пистолет. Поставил бутылку, передернул затвор и опустил руку с оружием вниз.

– Ты должна держаться от меня подальше.

Я усмехнулась.

– Думаешь, ты такой крутой мужик? Трахаешь все, что движется. Размахиваешь тут передо мной своим стволом. Покупаешь мне часы и делаешь из меня дуру, – я медленно приближалась. – Следишь за мной. Унижаешь, наказываешь, гонишь. Да, я поехала за тобой туда! Да, я, блядь, виновата! Мне опуститься на колени, расстегнуть тебе ширинку и вымолить прощенье в очередной раз? Ведь я же простая шлюха, да? Шлюхам ничего не рассказывают. Перед ними не объясняются. К ним приходят по ночам, кормят, а потом танцуют, да? Кто я для тебя, скажи?

– Снимай нахер всю свою одежду. И я тебе покажу, – услышала я в ответ.

Внутри все похолодело. Я ждала другого. Алкоголь усугубил мое падение в ад и я поняла, что точка поставлена. Пустота, в которой я оказалась в одно мгновение, оглушала тишиной. Нет, я даже не плакала. Слезы слетали само собой, ни один мускул у меня на лице не дрогнул:

– Хватит, – ответила я, отступая на шаг. – Я видела все, что ты можешь мне показать.

Он вытянул вперед руку с пистолетом и сквозь зубы произнес:

– Я тебе сказал: раздевайся.

Он был пьян. И я должна была его испугаться. Его глаза были пустыми. Он мог выстрелить. Беда была в том, что мой инстинкт самосохранения больше не работал. Я приблизилась вплотную, чувствуя холод металла кожей лица, и тихо с вызовом сказала:

– Давай. Ставь точку.

– Стерва! – выругался он и оттолкнул меня.

В следующую секунду он отвел оружие в сторону, щелкнул пальцем по какому-то рычагу и магазин с патронами упал на пол. Ловким движением он еще что-то нажал, передернул затвор и об пол со звоном ударился еще один патрон. Он все это сделал быстро, как в кино, просто мгновенно. Отшвырнув пистолет в сторону, он набросился на меня.

Он ухватил мой свитер и рванул его вверх. Я увернулась, выскальзывая из него, и осталась в майке. Нетвердым движением я попыталась уклониться вправо, но он уже был у меня за спиной. Одна его рука крепко обхватывала мою шею, а вторая дернула пуговицу на джинсах. Задыхаясь от его мускул на своем горле, я попыталась изогнуться и ударить его ногой. Он их подсек их обе и я полетела вниз лицом, удерживаемая его мертвой хваткой на шее. Он отпустил меня на мгновенье, но лишь для того, чтобы сорвать с меня джинсы, с болью раздирая мне кожу грубой тканью. Я перевернулась на спину и выставила ногу вперед. С усмешкой он ударил по ней и упал на колени, оседлав меня сверху и прижимая к полу всем своим весом. Кожа вокруг раны на виске наливалась кровью, чуть ниже пульсировала вена. Я хотела ударить его по лицу. Он не позволил. Отшвырнул мои руки назад и рванул майку. Я осталась в белье на холодном полу. Извивалась. Но ему это только понравилось. Он снимал рубашку не торопясь, не спеша. От него сильно пахло алкоголем. У меня не оставалось сил. Но я понимала, что ему придется встать с меня, чтобы избавится от брюк. Я затихла и стала ждать, экономя силы.

Да, он поднялся на коленях и я выскользнула. Вскочила. Успела отскочить на пару шагов. Он дернул меня сзади за волосы и подтянул к себе. Толкнул к стойке. Я почувствовала животом прохладу мрамора. В следующий миг на моем правом запястье защелкнулся металл браслета наручников. Еще миг и вторая рука оказалась в тисках. Преградой свободе стал металлический шест, уходящий вверх. Я попалась.