Да уж, не в такие и веселые гости он попадает. Зря радовался. Хотя пирог очень вкусный. Интересно, а будет ли это считаться наглостью, если с собой потом попросить?..
– Зачем вино принес? – слышит Данька с балкона через открытую кухонную форточку голос тети Оли.
– Завтра отметим, – отвечает папа.
– Если будет, что отмечать, – говорит тетя Оля.
– Ты покаркай…
Данька спешит уйти с балкона, чтобы ненароком не подслушать что-нибудь еще.
И вай-фай у тети Оли запаролен. А спрашивать про пароль – невежливо, он же в гости пришел, а не в телефоне торчать. Хоть бы кот какой был, вроде дяди-костяновского Тупака…
Данька вытаскивает из кармана упаковку с черносмородиновыми «лакеролками». Это такие мягкие пастилки, которые мама привозит ему из Финляндии. Сует одну в рот и, причмокивая от удовольствия, несколько минут слоняется по комнате, рассматривает книжки со скучными названиями и лежащий поверх них красивый лист диплома о прохождении курсов повышения квалификации, после чего заглядывает на кухню:
– Теть-Оля, а вы бухгалтером работаете?
– Да, бухгалтером. А что?
– Просто бухгалтером?
– Как это «просто»?.. Ну да, просто.
– А моя мама – главный бухгалтер, – делает он акцент на слове «главный».
– Данила!.. – снова предостерегает папа.
– Это хорошо – главный бухгалтер, – говорит тетя Оля. – Но я, наверное, не хотела бы.
– А почему? – удивляется Данька.
– Не люблю думать за других, – непонятно отвечает тетя Оля, – лучше – за себя саму. В шесть вечера рабочий день кончается, и ты идешь к Медвежонку, усаживаешься на бревнышко и, прихлебывая чай, смотришь на звездное небо.
Данька не понимает, про какого такого медведя (не про папу ведь?) говорит тетя Оля, но решает запомнить и обсудить ею сказанное с мамой.
После ужина тетя Оля моет посуду (от Данькиных услуг она со смехом отказывается), папа ей рассказывает про вчерашнюю смену, а Данька с интересом, будто его там и не было, слушает папино повествование.
И тут у папы звонит телефон. Оказывается, дед Иван подъедет минут через десять. Даньке пора собираться.
* * *
Он оборачивается и смотрит вверх. Тетя Оля с балкона машет ему рукой. Он машет ей в ответ, вдруг вспоминая, что забыл у нее в комнате свои «лакеролки», но не расстраивается. Пускай тетя Оля тоже попробует.
Возле черной «ауди» стоит высокий пожилой мужчина с худым суровым лицом, похожим на каменные едала моаи с острова Пасхи, про которые недавно показывали по каналу «Телепутешествия».
– Здравствуй, деда, – говорит ему Данька.
– Привет, окунек, – кивает дедушка, открывая перед ним заднюю дверь.
Ну вот, детское кресло…
– Залезай-залезай. И пристегивайся там.
Данька вздыхает так, чтобы не услышал дед Иван, устраивается в кресле, рюкзак бросает рядом. Дедушка закрывает за ним дверь, мельком кидает взгляд на стоящую на балконе тетю Олю и говорит Данькиному папе:
– Понимаю, что точить саблю нужно время от времени, только иногда кажется, родной сын при этом ни Глашке, ни тебе не нужен. Как котенка туда-сюда швыряете…
Точить саблю? А что, у тети Оли есть сабля? И ему не показали?.. А какая, большая или нет? Может, кривая как ятаган?.. Откуда, интересно, у женщины дома сабля?.. Надо будет в следующий раз обязательно спросить, думает Данька.
Главное, не забыть.
