Шер, как отсюда видит Аглая, отвечает уверенно, не задумываясь, в паузах между ответами прикладывается к наполовину опустевшему стакану с пивом, тянет с блюдца арахис. А чего ему бояться? Простая формальность. Его попросили – он приехал. Ответит на интересующие налоговиков вопросы, попрощается и укатит на мотоцикле обратно в свою жизнь с домом в Матаро, прибрежном городке по дороге в Жирону, семьей и фирмой, занимающейся, рассказывал Орехов, продажей и установкой солнечных батарей.
– …Останешься в Питере – все равно будешь вариться в том же котле, – говорит Муратов Аглае в свой последний день работы в «ПСИ». – Я уже не могу видеть все эти рожи, а на пенсию еще рано…
Некоторое время спустя становится ясно, что Муратов не просто уезжает в Испанию, а бежит от неприятностей. Полиция разыскивает его из-за каких-то сомнительных делишек, напрямую никак не связанных с его директорством.
Из «No Tourists» вываливается та самая компания шумных немолодых испанцев и затевает шутливую перепалку. Кто-то не хочет продолжать вечер, отнекивается, другие тащат его еще выпить и потанцевать в Грасию. Громкие хриплые голоса разлетаются по пустой улице, будто кто-то просыпает их с темного неба.
Аглая идет обратно в бар, подходит к стойке. Бармен с классическим римским профилем, вытатуированным на предплечье распятьем и сережками-крестиками в ушах похож на тамплиера, стерегущего найденный Священный Грааль, но готового по сходной цене уступить часть его содержимого. Аглая просит порцию вермута. Тамплиер невозмутимо берется за бутылку «Yzaguirre», наливает из нее в низкий стакан, кидает туда пару больших кубиков льда, дольку апельсина и предварительно чуть сплющенную пальцами пряную маслину.
Со стаканом красного вермута Аглая подсаживается к волшебнику и Шеру в тот момент, когда одна из команд в телевизоре над ними получает право на пенальти.
– …Нет, – качает головой Муратов, – сам лично эти работы я не принимал. Для этого есть специальные люди. Кто? Наш тогдашний главный инженер, Вазин Антон Борисович. Аглая, он еще работает у вас?.. А подпись, разумеется, моя – как генерального директора… Павел, мы уже заканчиваем? А то барышне с нами скучно, – улыбаясь, смотрит он на своего бывшего главного бухгалтера.
– Да, еще минуту.
Повернув голову к телевизору в другом углу, Аглая видит, как игрок устанавливает мяч, готовясь пробить по воротам соперника. Хмурое, сосредоточенное лицо вратаря так похоже сейчас на лицо Павла, записывающего ответ Муратова. Игрок разбегается и наносит удар. Мяч попадает в правую от вратаря штангу.
* * *
– Да зачем вам моя компания, Аглая? – смеется Шер. – Ваш протеже не просто так весь допрос взгляды кидал на улицу, где вы там… Вряд ли он обрадуется, если я останусь.
Прищурившись, Аглая смотрит на бывшего директора.
– Мне кажется, вы что-то неправильно увидели.
– Ну, может быть, – улыбаясь, Муратов поднимает вверх руки. – В любом случае, сами разберетесь, без меня. А мне еще домой ехать. Рад повидаться и помочь вам.
– Спасибо, Шерзод Давронбекович, – произносит Аглая. – Мучас грасиас!
– Де нада! (Не за что!) Кстати, помните, что у нас тут завтра Сан-Хуан? Фелис вербена!
– Си, кларо! Фелис вербена! (Разумеется! С наступающим!)
Она через витрину провожает взглядом Муратова, который выходит на улицу, садится на мотоцикл и надевает на голову шлем. Словно почувствовав, что на него смотрят, Шер оборачивается и машет Аглае рукой. Та салютует бывшему генеральному стаканом.
